Записки разведчика

Разведчики попросили поесть. Хозяйка вынесла буханку хлеба, кувшин молока и полтора десятка яиц.

– Вашим товарищам тоже треба приготовить? - спросила она и, не дожидаясь ответа, заторопилась к соседке занять хлеба, так как в доме выпеченного не оказалось.

Не прошло и пяти минут, как старушка появилась в сопровождении молодухи. Женщины принесли пять буханок хлеба, яички, сало и сливочное масло, завернутое в листья лопуха.

Разведчики забрали продукты, поблагодарили женщин и ушли из села. После мы узнали, что многие жители села Варгол воевали в отрядах Ковпака.

В другой раз, проходя мимо села Веселого, мы повстречали группу парней и девушек, которые возвращались с полевых работ. Только успели поздороваться, как они сами предложили нам помощь. Парни взяли на себя обязанность наблюдать за полицией, а девушки разошлись по своим домам. Скоро они возвратились с продуктами, и наши вещевые мешки были наполнены до отказа. Одна дивчина даже догадалась самосаду принести.

Были случаи, когда крестьяне, работавшие в поле, специально ходили домой, чтобы принести разведчикам поесть.

А сколько раз нам помогали пастухи-подростки?! Они с сельскими ребятишками, пренебрегая опасностью, приносили нам еду. Они же рассказывали обо всем, что происходило в селах.

Где бы мы ни были, везде чувствовали теплую заботу и помощь наших советских людей, которые попали в фашистскую кабалу, но не покорились. Они помогали, чем могли, и с надеждой спрашивали нас, скоро ли наступит час освобождения.

И как ничтожно среди здоровых сил народа выглядели изменники и предатели, переметнувшиеся на сторону врага! Они напоминали язвы на здоровом теле. От этих язв надо было избавляться. И мы, как я уже рассказывал выше, не упускали случая, чтобы расправиться с ними. Тогда наши продовольственные запасы пополнялись за счет предателей, живших в полном достатке.

Раз как-то, возвращаясь с задания, Костя и Володя узнали, что на хуторе, недалеко от Литвиновичей, живет полицай – активный пособник фашистских захватчиков. Дом предателя показали жители хутора. Разведчики подошли к дому и предложили полицаю сдаться, но он начал отстреливаться. Стрелюк и Савкин вынуждены были применить оружие. Предатель был убит.

Ребята взяли у полицая соль, ведро меду и овцу. Не обошлось без приключений. От хутора до места расположения группы разведчикам надо было пройти шесть километров. Но это сделать оказалось не так просто. Овца не хотела идти, упиралась и блеяла. Костя тянул ее за веревку, а Володя подталкивал. Но так далеко уйти они не могли. Да и мед надо было нести. Тогда Володя придумал выход. Он с ведром уходил вперед, останавливался и, подражая барану, блеял. В ответ ему блеяла овца и тоже шла вперед. Таким способом они сумели к утру добраться до рощи.

Их похождения явились предметом насмешек товарищей. Особенно старался Юра Корольков.

– Вовка, бе-е-е! — приставал он к Савкину и от души смеялся.

В целях безопасности мы долго на одном месте не задерживались, часто меняли место базирования. Побывали в Кролевецком лесу, где Петя Кормелицын с группой разведчиков провел первую диверсию. Но поживиться мукой, сахаром и маслом, которое они припрятали, нам не удалось. Масло заплесневело, в муке появились черви, а на сахаре образовался муравейник…

До тех пор, пока у нас был запас взрывчатки, мы проводили диверсии и этим отводили душу, переполненную невыразимой болью от сознания, что не в состоянии уничтожить все эшелоны, которые доставляют на фронт фашистские войска.

Первые диверсии, как я уже рассказывал, были не очень удачными. Однако со временем мы научились выбирать удобные места для минирования. Такими местами обычно являлись повороты железной дороги и высокие насыпи. Стоило взрывом столкнуть паровоз с пути, как он летел с насыпи и увлекал за собою вагоны. Однако такая диверсия нам удалась лишь на железной дороге Хутор Михайловский - Конотоп, где весь эшелон свалился с насыпи. Участок же дороги Конотоп - Ворожба проходит по равнинной местности, насыпь здесь низкая, а поворотов вообще нет. При взрыве повреждался лишь паровоз и несколько вагонов. Тогда приходилось огнем из автоматов расстреливать немецкую охрану эшелона и цистерны с горючим.

Минирование дорог мы проводили, как правило, ночью, при этом старались отойти подальше от места наблюдения, чтобы не привлекать к себе внимания немцев.

Но не всегда нам удавалось организовать крушение эшелона. Иногда приходилось довольствоваться подрывом рельс на стыках, стрелок, семафоров. А однажды нам удалось взорвать небольшой мост западнее Коно-топа.

Однако этим наши диверсии не ограничивались. Мы устанавливали мины на шоссейной дороге, на которых подрывались немецкие автомашины; почти каждую ночь во многих местах нарушали телефонную и телеграфную связь, вырезая по нескольку десятков метров провода и выворачивая столбы; нападали на заготовительные пункты молока, масла и яиц, уничтожали сепараторы, поджигали складские помещения и скирды нового урожая, предназначенного для обмолота и вывоза в Германию.