Записки рецидивиста

— А что тут думать? Ты, Демьян, с собой Аньку еще прихвати. Будете с ней вдвоем на сцене выступать, Ромео и Джульетту играть, — бросил реплику кто-то из мужиков. — Ты у нас вылитый Ромео, а на роль Джульетты лучше Аньки не сыскать.

— Вот это идея! — воскликнул я. — А то все думаю, куда мне Анку бы приспособить. Только играть мы с ней будем не Ромео и Джульетту, а Отелло и Дездемону. Роль Отелло у меня лучше получается, я уже пробовал финальную сцену в натуре, когда Отелло говорит: «Ты перед сном молилась, Дездемона?» Одно жалко, работу тракториста придется мне бросить. Сейчас весна, там лето, и мне надо будет на солнышке целыми днями лежать, чтобы стать на Отелло похожим, пусть не совсем черным, но хотя бы бронзовым. Но для такой благородной цели, думаю, совхоз пойдет навстречу своему коллективу и не пожалеет платить мне по прежнему разряду.

Бабы и мужики падали со смеху. А меня уже понесло по кочкам.

— Мы с Анкой сейчас репетируем сцену из Тургенева, — сказал я.

— «Вишневый сад», что ли? — спросила одна образованная доярка.

— Ага. Только «Муму» называется. Я — Герасим, Анка — Муму. А действие в вишневом саду происходит на берегу пруда. Кирпича ей мало будет на шею, так я уже редуктор от транспортера килограммов на семьдесят приготовил. Вечером после работы у нас с Анкой генеральная репетиция будет, так желающие могут на Днепр прийти посмотреть. — А у меня мысль пошла еще дальше, причем с какой-то веселой легкостью. — А еще лучше мы с Анкой будем вам балет показывать. Правда, над головой я ее еще не кручу, тяжела больно, но уже научился ее ноги себе на плечи забрасывать. Скажу только откровенно: сцена не для слабонервных.

Одна баба от смеха вся в слезах срывающимся голосом крикнула управляющему:

— Кузьмич, меня не записывай на концерт в «Красный маяк». У нас тут свой концерт каждый день, Дим Димыч у нас своя ходячая художественная самодеятельность. Животы уже пооборвали с его шуток и приколов. Как рожать теперь будем?

Этот эмоциональный всплеск души женщины был встречен толпой выкриками и новым приступом смеха. А я в свое оправдание, пожав плечами, сказал:

— Бабы, дак я ж хотел как лучше для вас.

В воскресенье за нами приехал автобус. Желающих ехать оказалось до черта. Набился полный автобус поклонников народных талантов на халяву. Приехали в «Маяк», народу здесь собралось много. Самые нетерпеливые ценители музыки и фольклора бегали, искали, где выпить. Открыли кафе, все ломанулись в него. Наградой жаждущим были вино и пиво.

В кафе я встретил Володю с Кубы. Мы сели за столик, хорошо вмазали. Потом я потащил Володю, как он ни упирался, на концерт. Концерт мне в натуре понравился. В перерыве решили это дело отметить, а потом снова вернуться на концерт. Но этому не суждено было сбыться. Пьяные, прихватив с собой еще выпивки, мы пошли к Володе домой. Там нас ожидал приятный сюрприз. За столом сидела Людка, жена Володи, и Соня, соседка. Обе были пьяные, мы подвалились к ним и продолжили пьянку квартетом. Потом попадали на кровати.

Когда я немного очухался, чувствую, кто-то лазит по мне сверху. Оказалось, Соня. Я сгреб ее и сунул под себя. Трахалась она с какой-то животной страстью, извивалась подо мной, как змея. Под утро Соня ушла, а вскоре вернулась с трехлитровой бутылью вина. Пошла похмелка… Которая затянулась еще на два дня. Мы потеряли счет времени и толком не могли понять, когда у нас была пьянка, а когда похмелка, все перепуталось. Я пытался вспомнить, какое сегодня число, и не мог. Спросил у баб, те тоже не знают.

— А год хоть какой сейчас? — в сердцах воскликнул я.

И опять женщины продемонстрировали пробел знаний и в этом вопросе. Тут уж я окончательно не выдержал, закричал:

— А где я есть и как меня зовут, вы хоть знаете? Так скажите мне.

Общими усилиями нам удалось установить истину хоть в этом вопросе. И только на третьи сутки я все же немного очухался, сказал гостеприимным хозяевам:

— Мне надо домой ехать. Собака голодная который день, и на работе что скажут? А здесь, я смотрю, праздник не кончится никогда. Вы уж не обижайтесь, фестивальте без меня.

На попутной машине я приехал домой. Хата открытая, в хате Анка сидит в своих рваных колготках, курит. Ни слова не сказав, я упал на кровать. И моментально уснул. Проснулся к вечеру, Анка сидит телевизор смотрит, курит. Увидев, что я проснулся, она спросила:

— Ты где столько дней гулял?

— На Кубе был, — ответил я. — Голова раскалывается на восемнадцать частей.

— А я бутылку принесла, — сказала Анка. — Встань, Демьян, «погладь» мозги.

— Ах ты, моя радость, что бы я делал без тебя? — сказал я, поднялся с кровати и выпил полстакана водки.