Записки риелтора, или Нас всех испортил квартирный вопрос

Я подавилась бутербродом. Это был абсурд. Марина жила в отличной двухкомнатной квартире в доме 137-й серии. Две просторные комнаты, десятиметровая кухня, большая прихожая с встроенными шкафами, большая ванная комната, в которой легко помещалась стиральная машина-автомат, балкон — эта серия домов пользовалась заслуженной любовью населения и стоила дорого. Дом стоял в пяти минутах ходьбы от метро.

— Марина, зачем тебе ЭТА квартира? — спрашивала я ее. — В ней одни дефекты, окна все до одного в стену, ремонт там нужен глобальный.

— Квартира светлая, вид из окон меня не волнует, — отвечала Марина. — Это центр. Вышел из дома — Невский рядом, Суворовский рядом. Леночке до института будет рукой подать.

— У тебя метро рядом с домом, — убеждала я ее. — До центра двадцать минут. Хочешь погулять по центру — садись на метро, выходи в любом месте — хоть на Невском, хоть на Васильевском, хоть на Петроградке.

— Метро — это метро. А тут ногами до всего дойти можно, — говорила Марина, которую на прогулку невозможно было вытащить неделями.

— Марина, у квартиры плохая планировка, комнаты неправильной формы, кухня маленькая.

— Я перенесу стены. Капитальных стен внутри нет, а перегородки можно двигать, как хочешь. Кухню расширю за счет коридора.

— Ты хоть понимаешь, сколько денег нужно на такой ремонт? — ужасалась я.

— Я уже все посчитала. Если ты продашь мою квартиру, у меня останется доплата. Вот за счет нее и отремонтирую.

— Твоей доплаты хватит, только чтобы поменять сантехнику. Ты видела протечки на стенах? Крышу ты тоже отремонтируешь?

— Протечки уже сухие, а крышу им починили, Тамара при тебе рассказывала. Если что, обращусь в ЖЭК.

— Ты что, не знаешь, как работают наши ЖЭКи? Начнет лить, три года будешь ремонта ждать.

Марина меня не слышала. Желание нового поворота в жизни овладело ею целиком.

Идея была вынесена на семейный совет. Леночка поддержала мать. Степан был категорически против.

— У Леночки будет своя комната, — убеждала его Марина.

— Она у нее и здесь есть, — парировал Степан. — Только в ней почему-то все время кто-нибудь живет.

К тому времени у них уже два года жила Настя, дочь Марининой подруги, поступившая в институт в Петербурге. Подруга, многодетная мать, которую бросил муж, работала воспитателем в детском санатории в Карелии и жила там же, в домике для персонала.

— Третья комната никому не помешает, — настаивала Марина. — Даже если у нас никто жить не будет, из нее можно сделать кабинет.

— Кабинет для кого? — спрашивал Степан. — У Леночки комната есть, я работаю только на работе, а тебе кабинет вообще не нужен. Да и комната такой ширины, что в ней даже письменный стол не поставить.

Дискуссии велись две недели. В семье запахло грозой и разводом.

— Если папа не хочет ехать с нами, пусть едет на все четыре стороны, — заявила Леночка при полной поддержке матери. Волчонок учился показывать зубы.

Степан сдался. Договор с агентством о покупке коммуналки был подписан. Нужно было продавать квартиру Марины и искать варианты для моих соседей.

Все это время, до момента подписания договора, я отговаривала Марину от сделки. Каждый день я надеялась, что она остынет, задумается и откажется от этой авантюры, которая не сулила ей ничего, кроме ухудшения жилищных условий, безумных расходов, нервотрепки и осложнений в семейной жизни.