Записки ритуального агента и другие истории

– Несомненно, – кивнул я и посмотрел прямо ей прямо в глаза. – Но мне кажется, что вы в этом смысле тоже довольно смелый человек.

Она засмеялась.

– Вы правы, – согласилась она. – У меня был опыт свободной любви.

– Так, так, – заинтересовался я. – Интересно!

– Да! – продолжала она. – Я жила с одним парнем, и в какое-то время мы вдруг поняли, что в наших отношениях наступает кризис. Тогда мы решили завести себе любовников.

– А, кто из вас заговорил об этом первым?

– Я, – Соня дернула бровями, изображая на лице недоумение. – А что, собственно? Как раз перед этим я общалась с Евгенией, и она мне всё рассказала про ваши взаимоотношения. Вот я и решила попробовать.

– Ясно! Что же было потом?

– Мы обо всём договорились, – рассказывала она, – он сначала, вроде бы, был не против, но, когда я переспала с одним мужчиной, вдруг тут же собрал свои вещи и ушёл.

– Просто ушёл и всё? – удивился я.

– Нет! Перед самым уходом он сказал, что никогда мне этого не простит.

– Странно, – я опять пожал плечами. – Возможно, он очень тебя любил.

– Ты так думаешь? – с сомнением произнесла Соня. – А мне кажется, что у него уже давно была любовница на стороне, и он ушёл к ней.

Я подумал в этот момент, что к сожалению, у каждой женщины наверняка в мозгу есть какая-то змеиная жилка, которая портит всю конструкцию. Одновременно с этим я уже понимал, что очень хочу эту девушку и в её глазах видел такое же желание.

Соня вздохнула и обвела взглядом почти пустой зал.

– Посетители почти все ушли, – проговорила она. – Сегодня здесь делать уже нечего.

– Я на машине, и если хочешь, подвезу тебя куда-нибудь.

– Домой, – сразу сказала она. – Кстати, ты заметил, как непринуждённо и естественно мы перешли на «ты».

– Вот именно! – поддержал я её мысль. – Да и парня у тебя сейчас постоянного нет.

– Мы понимаем друг друга с полуслова, – улыбнулась Соня. – Женя думаю на меня не обидится, ведь у вас с ней свободная любовь.

***

Как только мы вошли в её квартиру, и за нами закрылась дверь, Соня тут же обняла меня. Мы жарко поцеловались и начали грубо сдирать друг с друга одежду. Я сначала хотел раздеть её медленно и красиво, но это не получилось, потому что я уже не мог терпеть. Да и она тоже.

Секс с Соней был замечательный. Она снова и снова бросалась на меня, как голодная тигрица на свою жертву, и было ясно, что мужчины у неё не было длительное время. Наверное, со своим парнем она рассталась довольно давно.

Потом мы долго лежали в постели и смотрели в потолок, отдыхая после интима. Я, немного отдышавшись, стал смотреть по сторонам, потому что раньше этого сделать не успел.

Вопреки общему мнению, что в жилищах художников и других творческих личностях царит полный бардак, у Сони в квартире был идеальный порядок. Гармонию нарушала только наша одежда, валявшееся вперемешку в середине комнаты большой кучей. А также кисточки и краски, лежавшие на полу возле мольберта, стоявшего у окна, но и они были аккуратно разложены на идеально разглаженной чёрной материи. На мольберте я увидел начатую картину, но даже не попытался понять, что там было изображено. Если я не понимал большинство законченных картин абстракционистов, то что же можно сказать о незаконченных.

– Куда ты смотришь? – вдруг спросила Соня.

– Просто осматриваюсь, – ответил я.

– Нет, ты меня обманываешь, – произнесла она и положила голову мне на грудь. – Ты смотришь на картину и думаешь, что я там изображу.

– Думай, не думай, но я этого никогда не пойму.

– Я тоже, – призналась она и скосила глаза на холст, висевший на мольберте. – Нет, я конечно знаю, что в итоге должно получиться, но полного понимания композиции у меня пока нет. Хотя…

Соня приподняла голову и нахмурила брови.

– Что? – спросил я.

– Появилась одна мысль!

С этими словами она вдруг вскочила с кровати и как тайфун бросилась к мольберту, смешно шлёпая по полу босыми ногами. Она наклонилась и схватила палитру, лежащую на полу, кисть и несколько тюбиков краски. Потом она выдавила краски, быстро размешала их кистью и начала резко наносить мазки на полотно. При этом Соня была абсолютно голой, но казалось, даже не замечала этого.

– Что с тобой, дорогая? – в удивлении спросил я.

– Не мешай! – грубо ответила моя художница. – Надо срочно перенести мою мысль на рисунок, а то она уйдёт, и я потом ничего не вспомню.

– Но…

– Не отвлекай меня, я тебе сказала! – повторила она. – И вообще, будет лучше, если ты подождёшь на кухне.

Соня полностью преобразилась. Я конечно знал, что художники, писатели и композиторы чуть-чуть сумасшедшие люди, но не знал, что до такой степени. Соня в настоящее время забыла обо всём на свете, и сейчас для неё существовала только её рождавшаяся картина и ничего больше. Я невольно залюбовался тем как голая девушка водит кистью по холсту, но Соня вдруг посмотрела на меня свирепым взглядом, и я понял, что лучше уйти.

Я встал с кровати, завернулся в простыню и побрёл на кухню. Там я включил телевизор, стоящий на холодильнике, налил себе кофе и приготовился ждать, пока у моей сегодняшней подруги не пройдёт приступ сумасшествия. О том, чтобы уйти я даже не думал.