Записки Русалочки

А Боркью продолжал двигаться на меня, расставив свои огромные руки, с блуждающей улыбкой на лице. Меня тошнило, я готова была потерять сознание при одной мысли о том, что со мной хочет сделать этот человек…

— Ну что ты так съежилась, моя красавица? Неужели я тебе ни капельки не нравлюсь? А вот ты мне — совсем наоборот. Может, развлечемся? Я думаю, что после этого у тебя пропадет всякое желание рассказывать Иво гадости о его непорочной невесте. А? Потому что тогда заговорю я и непременно расскажу о том, что Дона Даггот, эта маленькая дрянь, развратничала под носом у Иво… Что она заигрывала со мной, а потом… Догадайся, что было потом?

Мне не нужно было догадываться. Похотливый взгляд Боркью рассказал мне обо всем лучше любых слов. Дурнота подкатывала к горлу, тело стало таким слабым, что я почти не чувствовала его. Что же мне делать? Эта мысль билась в затуманенной голове, как раненая птица. Но ответа на этот вопрос мой измученный разум не находил, как ни старался. А Боркью придвигался все ближе. Я уже чувствовала на своих щеках его тяжелое дыхание, от которого моя кожа застывала, как под дуновением ледяного ветра…

Страх, немыслимый страх и отвращение — вот что чувствовала я в ту минуту. Я понимала, что тянуть время бесполезно. Иво уехал надолго, и едва ли он догадывается о том, что здесь происходит. Я мучительно жалела о том, что не настояла на своем, что не рассказала ему все до того, как он ушел… Но прошлого не вернуть. Я понимала: все кончено. Если это случится со мной сейчас, я больше не смогу жить. Но сил к сопротивлению, увы, не было. Да и что я могла сделать — ведь Боркью гораздо сильнее меня…

От него исходил какой-то отвратительный запах, запах потной и душной постели, запах похоти, грязи и гнили. Внезапно до меня дошло, что этот человек был мертвецом. Настоящим покойником, который по какой-то удивительной случайности все еще бродит среди людей и причиняет живым боль.

Как ни странно, но мое разыгравшееся воображение помогло мне изменить отношение к ситуации. Я видела перед собой уже не насильника, а покойника, и почему-то последний пугал меня гораздо меньше. И когда Боркью протянул ко мне свои руки, я отпрянула и потянулась к подставке для ножей. Пара секунд — и нож оказался в моих дрожащих руках…

— Боркью, омерзительный подонок! — что было сил закричала я. — Убирайся, иначе я убью тебя, клянусь Богом, убью!

Боркью застыл, пораженный. Краска похоти тут же слезла с его лица, обнажив страх и недоумение.

— Да ты, оказывается, умеешь разговаривать! Ты что же, всех за нос водила?

— Я? — переспросила я Боркью, скорее для того, чтобы услышать свой голос. — Я?

Неужели свершилось? Неужели я снова могу говорить? Я не верила своему счастью. Значит, доктор Колчет был прав, когда сказал мне, что сильное потрясение может пробудить мой голос. Вот оно — сильное потрясение… В какой-то степени я должна быть благодарна Боркью, ведь если бы не он…

Разумеется, через пару секунд я уже думала по-другому. Потому что Боркью, воспользовавшись моей радостью, тут же возобновил свои домогательства. Пока я стояла, подняв глаза горе, и рассуждала о том, почему голос снова вернулся ко мне, Боркью вцепился в мою руку своей влажной и скользкой рукой и заставил меня выронить нож.

От моей радости не осталось и следа. Голос — голосом, но ведь дом пуст и мне никто не поможет…

— Помогите! — вопреки своей уверенности кричала я. — Помогите! Спасите меня!

Боркью, окончательно утративший сходство с покойником, закрыл ладонью мой рот и зашептал в ухо:

— Надеюсь, ты заткнешься, иначе твой нож будет использован против тебя.

Его рука скользнула в вырез моего платья. Мне не передать гадливости и отвращения, которое его движение вызвало у меня. Я наклонила голову и что есть сил вцепилась зубами в руку, посягнувшую на мое тело. Зубы у меня достаточно крепкие, поэтому Боркью тут же взвыл от боли и ослабил хватку. Чем я незамедлительно воспользовалась, вырвалась и выбежала из кухни.

Миновав гостиную, я выскочила в холл. По частым хрипам и топоту, звучавшим позади меня, я догадалась: мой преследователь не отстает. Однако у меня был только один шанс, и я собиралась его использовать. Открыть дверные замки и выскочить из дома, выкрикивая просьбы о помощи…

Я уже подлетела к двери и взялась за ручку, когда кожу на моей голове будто обожгло. Через несколько секунд я поняла, что Боркью догнал меня и вцепился в мои волосы. Волна паники окатила меня с ног до головы, и я вновь застыла в оцепенении.

— Попалась, сучка! — крикнул Боркью мне в ухо. — Попалась! Теперь от меня не уйдешь! У-у-у! — неожиданно взвыл он и ослабил хватку.

Я вырвала волосы из плена его ослабевших рук и обернулась. Моим спасителем оказался Корби, который впился своими острыми зубами в то, чем этот негодяй, по всей видимости, думал. Даже перепуганная и чудом спасенная, я не могла не улыбнуться. Корби, висящий на толстой мягкой части Боркью, смотрелся очень забавно. А уж о том, как выглядел Боркью, тряся задом и пытаясь сбросить с себя собаку, я вообще не говорю…