Записки рыжей эльфийки (СИ)

И попыталась зажечь на ладони хоть маленький огонёк. Пламя вспыхнуло небесно-синим цветом, опалило кожу и исчезло, оставив на память крошечное пятнышко ожога.

Но учитель не ругается. Он просто берёт меня за руку, притягивает к себе и обнимает, как любимую дочь. Гладит успокаивающе по голове.

И я не замечаю, когда начинаю плакать.

Слишком много эмоций накопилось во мне за всё время. Слишком много.

А реветь — что вы, я запрещала себе позориться.

Лучше беситься, считала я.

Лучше кричать от безысходности.

Громить.

Уничтожать.

Но не плакать.

— Пойдём, — шепнул Лихневски и, приподнимав голову за подбородок, стёр слёзы со щёк и ресниц. — Тут неподалёку есть гостиница, я устрою тебя там на пару дней. Сколько ты уже идёшь?

— Три дня, — хрипло ответила я и пошла вслед за проректором. — Я буквально вчера вечером только вышла из столицы, а до Северных ещё тьма знает, сколько идти.

Если бы я могла обернуться…

От усталости подкашивались ноги, а в голове гудело со страшной силой.

— Не дойдёшь, — подтвердил мои мысли Лихневски и взял меня на руки. — Спи, я всё сделаю сам.

Благодарно улыбнувшись, я провалилась в такой долгожданный сон.

Чёрные, обугленные до невозможности стволы деревьев. Сухая, лишённая плодородия земля. Я чувствую, как меня начинает трясти. Мрачный Лес, воистину.

В тишине, прерываемой лишь криками попавших в сети арахнидов чаек и ласточек (глупые, зачем прилетать сюда?), я различаю два голоса. Королевы фейри и другой, незнакомый, но определённо более приятный, чем писк Карлы.

Возможно, сама Колдунья пожаловала на переговоры с феей?

До меня долетают обрывки фраз.

— …крестница, в конце-то концов!

— …исчадие ада!

— …себе, раз она не нужна!

— Забирай… намучаешься с ней.

Я преисполняюсь благодарности к Кейт Вебстер. А потом слышу:

— …писала ей письма? — говорит Кейт и злится.

— …напугать.

— Дура.

Постойте! Значит, письма присылала не Колдунья, а Карла?

Безумная фейри.

Ненавижу её.

Конец разговора так и не доносится до моих ушей. Я не знаю, на чём сошлись эти двое.

Я проснулась от настойчивого солнечного лучика, лезшего прямо под ресницы. Зима, чёрт бы её побрал. А здесь, рядом с Северными, всё наоборот — погоду можно назвать скорее майской, нежели февральской. Или это от того, что Источники и алтарь источают настолько сильную, тёплую магию, что снег просто не успевает оставаться надолго?

Впрочем, меня устраивает и такое положение в Империи — в эльфийской стране с погодой и климатом всё в порядке.

Перевернулась на спину и уставилась в деревянный потолок. Комната. Не моя — гостиничная. То есть, Карл сдержал слово и действительно устроил меня на пару суток. Прекрасно.

Хоть отдохну.

Сон — или видение, кто его знает? — я обдумывать совершенно не хотела, но мысли помимо воли лезли в голову. Мне было абсолютно плевать на собственную крёстную, я всегда настороженно относилась к ней. Но это…

Как она могла?

Ссориться с собственной крестницей (которую крестила абсолютно свободно, без принуждения) из-за… чего? Или, вернее сказать, кого? Мужчины?

Вполне в духе злокозненных фейри.

Крёстная прозаична и предсказуема.

Или мне так только кажется?

Села на кровати, притянув коленки к груди. Оглядела помещение — ничего необычного, ничего нового. Деревянные стены, потолок, пол. Туалетный столик в углу. Шкаф рядом с ним. Большое окно без штор, лишь тонкая, немного желтоватая от старости органза свешивается с гардин. Большинство гостиниц по всему Содружеству Пяти такие, я лично жила в пятёрке таких.

На мне была та же одежда, в какой я и ушла из Раластра, следовательно, никто из домовых меня не раздевал. Может быть, Лихневски запретил, а может, и сами испугались. Или постеснялись. Кто их знает, этих домовых?..

Грустно.

Скучно.

Я подошла к окну. Вечереет. Закат такой красивый — оранжево-персиковый, с лёгкими, пушистыми облаками. Вспомнилась картинка из детства, проведённого на Земле — точно такое же мороженое, рядом кусочки того самого фрукта, и взбитые сливки. А ещё самая любимая тётушка на свете, сестра отца, которая, к сожалению, лишилась магии, как и вся её остальная семья.

Из-за папы.