Записки рыжей эльфийки (СИ)

— А ещё у него нос прямой и с горбом! — гордо сказала я, будто эта горбинка — моих рук дело. — И сам он нескладный, высокий и худой. Извилины прямые, а сам он кривой.

Справа от меня бухнулась на скамейку разозлённая до глубины души Поля. От неё едва пар не шёл — настолько подружка была яростна.

— Я уничтожу твоего однокурсника, — прошипела она, стреляя глазками в сторону Аттоне. — Он меня за… — И непечатно ругнулась.

Проигнорировав слово, согласилась с ней.

Вечером я расплела косу, села на стул перед зеркалом и зажгла три свечки. Запоздалым набатом у меня в голове пронеслось напутствие Польки: "Не забудь вавилонские свечи! Мы с тобой в разных корпусах находимся!". Подружка всегда хотела быть в курсе всех моих дел, а говорить на таком расстоянии мы могли только через зеркала — для этого надо было поставить у зеркала вызывающего вавилонскую свечу и произнести всего два слова "ниа" и "рин".

— Лизка, какая же ты дура! — произнесла я, глядя в зеркало и подперев кулаком щёку. Зеленоглазая девчушка в отражении вздохнула. — Непролазная дура!

В комнате раздался шум от падающего предмета. Было такое ощущение, что некто подбросил мне что-то. Я развернулась на стуле.

— Кто здесь? — Идиотский вопрос. Прям мне сейчас и ответят.

Моё внимание привлёк продолговатый свёрток бумаги на полу. Ещё раз для достоверности посмотрев на белеющий прямоугольник окна, я взяла письмо, кое оказалось довольно тяжёлым. Перевязанное тоненькой серой ленточкой, оно казалось одновременно и простым, и тайным. Аккуратно подцепив ногтем бантик, я сняла ленту и раскрыла письмо. Мне на ладонь скатилась одна чёрная свеча — новая, с загнутым, ещё нетронутым фитилём. Изумлённая я стала читать письмо.

"Леди Эллонд.

Я ещё никогда не писал писем такого содержания, и поэтому прошу Вас не особо отвлекаться на неправильное составление сего документа. Мне очень лестно то, что Вам хватило смелости раскрыть его и, я надеюсь, принять мой скромный подарок. Когда мы встретимся… Нет, не так. Я понимаю, что сейчас Вы в изумлении от моего поступка, но, прошу Вас, не пытайтесь разыскать меня или отправить письмо — не получится. Не пытайтесь заплатить мне за вавилонскую свечу — не приму. И Вы, леди Эллонд, можете забыть про меня".

Забыть? Интересно, это как? Знать о чьей-то помощи и при этом совершенно не любопытствовать кто это, зачем помог, почему назвал меня "леди Эллонд", слова, похожие на переплетённые лозы дикого винограда? Я не называла своего истинного имени. И как этот неизвестный смог подбросить мне "подарок"? И откуда он знает моё местонахождение? Сплошные вопросы…

— Неизвестный поклонник? — Шурик запрыгнул на подоконник. — Да ты, мать, везде успеваешь! Даже этому др-ракону стр-рашному пр-риглянулась. И как тебя только на мор-ральных ур-родов тянет, мур?

Я предупреждающе взглянула на кота.

— Помолчи, лучше.

Про Полю я так и не вспомнила. Не снимая даже жилета, я завалилась на кровать и заснула.

Глава восьмая. Поход

Переделать людей нельзя, и лезть в их личные дела — даже с самыми что ни на есть благими намерениями — значит нажить себе врагов и потерять друзей.

Стивен Кинг.

Проснулась я сегодня засветло — старая привычка, не ушедшая со времён учёбы у Рю-Тецуо. В раскрытое окно приятно дул свежий южный ветер, и я подставила лицо этому моему лучшему другу.

Не сказать, что я всю ноченьку крутилась, вспоминая первую и вторую половины дня — это ничего не сказать. Ужасное ощущение стыда преследовало меня, пытаясь загнать в тёмный угол страха. Но что поделать, если своим подсознанием я не управляю, а окклюменцией снейповской не владею?

Вдруг в открытое окно внезапно залетел ветерок, покрутился в комнате и растаял. Привыкшая не расставаться с интуицией, я натянула одеяло до самых ушей и пробормотала поисковое заклинание. Неослабленное Тягой Земной, оно рассыпалось малюсеньким фейерверком прямо над серединой ковра в нашей с Лееской комнате и приняло очертания человеческой фигуры. Мам-ма!

Человеческая фигура осталась невидимой. Она подошла ко мне и вновь превратилась в шепчущий ветерок:

— Не оставляй меня.

— Кто ты? — едва ли не заикаясь, шепнула я в одеяло и завернулась в него посильнее.

Ветерок ласково коснулся моего лица.

— Трусишка. Ну, и чего ты испугалась?

— Тебя.

— А меня не надо бояться.

— Тогда скажи своё истинное имя.