Записки счастливой прихожанки

Где найти воду, я понятия не имела, кто такой Святой Пантелеимон, не знала, но закивала и похромала к тому подсвечнику, у которого меня в праздничный день поставил Олег. Путь лежал мимо Иконы, она словно притянула меня к себе. Я остановилась и начала рассматривать Лик, недоумевая: почему он кажется прямо родным. Через короткое время подошла Маша, мама Дионисия, и прошептала:

– Как нога?

Я хотела ответить так, как отвечала всю неделю на телевидении и в издательстве: «Спасибо, все хорошо». Но неожиданно призналась:

– Ну очень болит!

– Садитесь на табуретку, – посоветовала Машенька.

– Неудобно, – тихо возразила я, – все же стоят.

– Так у вас нога больная, – заморгала Маша и прибавила: – Лучше сидя думать о Боге, нежели стоя – о ногах.

– А что это за Икона? – поинтересовалась я.

– Икона Богородицы Почаевской, – быстро ответила Маша.

Я вздрогнула. Почаевская!

Монах… большая просфора с дырками… ничего не бойся…

В течение долгих лет лечения от рака молочной железы Груня каждый день вспоминала эти слова мужчины в черной одежде. И вот теперь, придя во второй раз в Храм села Уборы, увидела Икону Богородицы Почаевской.

– Сейчас Служба начинается, – прошептала Маша.

Я со всей доступной скоростью пошлепала к подсвечнику, возле которого неделю тому назад Олег поставил Груню. В праздничный день я не увидела Икону, около которой очутилась, но сейчас мои глаза направились прямо на нее.

Земля ушла из-под ног, чтобы не упасть, я схватилась за Машу, которая шла рядом.

– Вам плохо? – занервничала та.

Я невоспитанно показала пальцем на Лик:

– Это же она… ну… скорбная радость…

– Икона Всех Скорбящих Радость, – зашептала Маша. – Ее значение заключается в том, что дорога к Богу открыта для каждого. Богородица просит своего Сына о снисхождении к нашим грехам. А Господь милостив, он прощает нас, грешных…

Из глаз помимо воли хлынули слезы.

…Елена Ивановна… Храм у метро… радость под куполом… Отец Владимир… Лука… «Рождество Христово, Ангел прилетел»… горит стол во дворе… «ничего не бойся»…

Слезы лились потоком, я вытирала глаза и нос кофтой.

В моей руке внезапно оказался стаканчик с водой, кто-то прошептал:

– Под Причастие идете?

– Нет, – тихо ответила я.

– Тогда выпейте, – посоветовал женский голос.

Я повернула голову и увидела красивую даму, около нее стоял крепкий мужчина. Незнакомка протянула мне бумажный платок и сказала:

– Господь поможет, все управит.

Я послушно осушила емкость, вытерла лицо, встала у подсвечника, и тут запел хор. В его составе имелись люди разных полов, но Херувимскую песнь исполняла женщина. Когда из-под купола Храма взлетел ее ангельский голос, я упала на колени и стукнулась головой об пол. Из глаз опять потоком хлынули слезы. Агриппина впервые в жизни плакала при посторонних. И мне было все равно, что пол, вероятно, грязный, что на меня смотрят люди, что я, писательница и телеведущая Дарья Донцова, вытираю лицо рукавом кофты, потому что носовые бумажные платки превратились в мокрую труху… Женский голос пел, у меня в голове разворачивалась лента воспоминаний.

…Отец Владимир… шубка, как у Матушки… спим с девочками на одной постели… Лука… Храм у метро… священник с мертвыми глазами… монах из Свято-Успенской Почаевской Лавры… «ничего не бойся»… «Господь тебя любит»… Девятичинная просфора… рак… Ксения, отец Михаил… «через год встретимся»… моя сломанная у ресторана машина…

Кто-то осторожно тронул меня за плечо, я увидела женщину, она прошептала:

– Все хорошо! Женя, Лена, помогите!

Красавица, которая дала мне бумажные платки, и крепкий мужчина быстро приблизились, поставили на ноги Агриппину, отвели к окну. Темноволосая незнакомка сунула мне в руку пару конфет. Я прислонилась к подоконнику, успокоилась, потом поковыляла туда, где стоял мой подсвечник. Понимаете? Это МОЙ подсвечник! Никогда, никуда не уйду из этого Храма. Если здесь такой же злой священник, как в церкви у метро, я останусь. Если здесь такие же вредные старушки, какие встречаются в других местах, я не уйду. Если меня отсюда начнут гнать, я врасту ногами в пол. Выкинут за дверь, запрут ее? Влезу в окно! Я никогда не покину Храм Спаса Нерукотворного Образа в селе Уборы. Да, мне ехать до него почти час. Но я буду стоять у МОЕГО подсвечника, что бы ни происходило в жизни. Я пришла домой! Понимаете? Я наконец-то нашла свой дом. Здесь МОИ Иконы!

Маша и Дионисий

В Храм я начала ходить каждое воскресенье. И первое время ощущала себя младенцем, который попал в незнакомый мир, который живет по своим законам.

Как-то раз отец Александр начал, как обычно, обходить Храм с кадилом, все выстроились в один ряд, потом повернулись за Батюшкой. Я проделала тот же маневр и услышала тихий голос Машеньки, мамы Дионисия:

– Когда поворачиваетесь, всегда смотрите на Алтарь, не становитесь к нему спиной. Простите меня, Агриппина, что с советом лезу.

– Нет-нет, Маша, – зашептала я, – ничего не знаю, помогите мне.