Записки школьницы

— Не обращай внимания, Марго! — заступился Пыжик. — Когда я был маленьким, я сам два раза был в церкви. С бабушкой. Она как-то предложила пойти в церковь. Ну я и пошёл. Думал, церковь — это вроде цирка. — А там такая скучища. Я даже заплакал.

Потом Пыжик прочитал ещё одну историю про монахов. Эти монахи завернули в шёлковый платок хвост осла и тем, кто платил деньги, разрешали целовать ослиный хвост. «Это хвост того священного осла, — врали они, — на котором Иисус Христос приехал в Иерусалим».

Вот какие жулики!

Я слушала и незаметно посматривала на Марго. Интересно всё-таки, как же действуют на неё такие истории? Но ничего особенного не заметила. Марго хохотала вместе с нами и, может быть, даже громче всех. Пожалуй, ей не мешает слушать такие рассказы почаще. Я уже хотела попросить Пыжика почитать ещё что-нибудь такое, но Пыжик вдруг подпрыгнул и со всего размаху шлёпнул себя ладошкою по лбу.

— Ребята! — закричал он. — Идея! Можно организовать интересную игру. Нет, честное слово, это будет здорово. Значит, так: давайте делать такие же ценности, как у монахов!

Мы сначала не поняли Пыжика. Я подумала, что он собирается продавать на рынке слёзы и пот господа бога или что-нибудь вроде звона колоколов.

Пыжик обиделся:

— Да нет! Ты не поняла! Я же не предлагаю обманывать людей. Просто мы организуем новую игру. Будем играть в коллекцию редкостей. Ну вот, например! — он вытащил из письменного стола крошечную коробочку, кусок ваты, потом сбегал на кухню и принёс обглоданную косточку. — Внимание! С помощью рук и собственной фантазии я превращаю на глазах уважаемой публики обыкновенные отбросы в сказочную драгоценность. Алле-гоп!

Он ловко обернул косточку прозрачной папиросной бумагой и бережно положил её в коробочку, на вату.

— Ну? — показал он коробочку. — Угадайте, что это может быть?

— Кости ангелов! — засмеялась Нина.

— Косточка чёрта, с которым дружит Марго! — сказала я.

Марго обиделась.

— Уж очень ты о себе воображаешь! — сказала она. — А по-моему, это кости твоего воображения!

Пыжик встал между нами, потому что моя рука потянулась к Марго (чтобы немного одёрнуть ее), и сказал спокойно:

— Давайте не спорить! Это кости вещего Олега! Остатки, по-научному!

— Настоящие остатки? — спросила Валя.

— Зачем тебе всё настоящее? Это же игра! Настоящее, настоящее… Думаете, настоящее интереснее ненастоящего? Названия морей ведь тоже не настоящие. Называются моря Чёрным и Белым, и Красным, а во всех морях вода одинаковая. Одного цвета. Ну, а мы можем сделать и красную, и чёрную воду… Для интереса! Для игры. Понимаете? И они будут называться «экспонаты». Ого, представляете, какие интересные будут экспонаты! Поинтереснее марок! Клянусь!

— Ой, девочки! — всплеснула Нина руками. — Я тоже придумала! Уже придумала!.. Экспонат… Напиток!.. Вечная молодость!

Пыжик помотал головою:

— Не интересно.

— Почему же не интересно? Мы скажем, что напиток надо принимать по две капли, и тогда каждый может прожить до ста лет.

— Ерунда! — отмахнулся Пыжик. — Человеку полагается, по науке, жить до ста двадцати пяти лет.

— Но не живут же, — защищала свой экспонат Нина. — По науке положено, а люди умирают в семьдесят — восемьдесят лет.

Пыжик пожал плечами:

— Просто… ну… Привычка, что ли, такая, умирать в это время. Человек доживёт до семидесяти лет и уже говорит: пора умирать. А почему пора, — и сам не знает. Просто привыкли умирать в это время — и всё! Я, например, умру не раньше ста двадцати пяти лет.

В это время вернулась с работы Софья Михайловна.

Очень довольная, что мы пришли к Пыжику, она усадила нас ужинать.

За ужином все весело смеялись, потому что Софья Михайловна очень интересно рассказывала забавные истории о своей собственной школьной жизни. После ужина Софья Михайловна играла на пианино и пела. Голос у неё замечательный. И песни удивительные. Она сама придумывает мотивы на разные стихи. Мне особенно понравилась песенка её собственного сочинения:

Пора бы растянуться на кровати
И от окна уйти. Но сон некстати!
Зачем мне спать? Какой мне сон приснится,
Который с жизнью наяву сравнится?

Какой чудесный вечер провели мы!

На прощанье Софья Михайловна сказала:

— Заходите почаще! Я очень рада, что вы подружились с Лёней! Женское общество облагораживает мужчин.

Пыжик сделал такую уморительную рожицу, что мы расхохотались.

— Это я облагораживаю их! — сказал он важно.

Софья Михайловна засмеялась:

— Хвастун! — и щёлкнула его по носу. Потом посмотрела грустно на Марго и поправила на её голове беретик. — А ты, Машенька, передай маме, что завтра я приду к ней с одним профессором. В семь часов придём.

Пыжик пошёл проводить нас. По дороге мы стали хвалить его маму. Она у него такая хорошая и совсем даже не похожа на маму.

— Твоя мама, Пыжик, всё равно, что хороший товарищ! — сказала Нина. — Но иногда ты всё-таки чувствуешь, что она мама? Ссорится она с тобою хоть нередка?