Записки средневековой домохозяйки

Все произошло почти накануне свадьбы – уже и заявление подано, ресторан заказан, гости приглашены. А я… я как на крыльях летала. Я была счастлива и цвела, как роза. И за три недели до радостного события – бракосочетания – решила порадовать, устроить сюрприз. Лучше бы не устраивала и… Как же хорошо, что все так получилось. Если бы я не знала, сейчас мне было бы гораздо хуже.

Ключи от своей квартиры он не давал, все отшучивался, мол, невесту надо в дом приводить после свадьбы. Вот введу в дом, и тогда… Нет, конечно, я была у него, ночевала и все такое, но только по договоренности и с его согласия. И тут…

В автобусе, сунув нос в глянцевый журнал, я выхватила строчки из обычной для такой литературы статейки. Там говорилось, как сделать, чтобы чувства не остывали. И я, наивная, решилась.

В очередной раз побывав у него, я тихонько сняла с гвоздика дубликат ключей. А на следующий день, взяв отгул на фирме, где тогда работала, и закупив всякой всячины, чтобы устроить романтический ужин и не только, направилась к нему.

Неожиданным оказалось уже то, что входная дверь была закрыта лишь на один замок. Наверное, мне следовало бы остановиться, но… Ключ мягко провернулся, последовал тихий щелчок, и тяжелая дверь на хорошо смазанных петлях бесшумно распахнулась. Я, подхватив полные пакеты, зашла в прихожую, поставила их и уже начала расстегивать обувь, как услышала ликующий женский всхлип, за которым пару секунд спустя последовал восторженный мужской рык.

Я обмерла и почти перестала дышать. Знаю, что неправильно реагировать подобным образом – замирать как статуя, но именно это и позволило узнать мне, какая же сволочь мой будущий муженек.

Тишина длилась недолго, бурное дыхание утихло, и послышался томный женский голос:

– Все-таки ты женишься на этой замухрышке?

– А куда деваться, котик. Куда деваться… – послышался театрально печальный ответ. Это-то как раз отвечал ОН. – Я в долгах как в шелках, а ее папик имеет неслабый доход. Знаешь, что он пообещал подарить на свадьбу?..

– Ты мне уже раз тридцать сообщил…

Послышалась тихая возня, поцелуи, которые прервал звонкий шлепок.

– Котик, успокойся, ты меня совсем вымотала. Дай ему хотя бы оклематься…

Женщина захохотала. Потом послышались довольные постанывания, вздохи.

– Ну вот, – удовлетворенно произнесла женщина, – а ты говорил – нет сил, нет сил…

– Котик…

– Мур?

– Котик!

– Мур-мяу!

– Киса моя…

– Получай удовольствие, – отрезала она. – После свадьбы тебе такое не обломится. Твое бревно ни на что не способно, сам же говорил…

– Неужели ты бросишь меня?

– Я?! Да ни за что! Но первое время для приличия придется выждать…

– Приличия?! – Он расхохотался, так искренне, так заразительно. – Да иди ты! Пока это чучело будет на работе, мы всегда можем…

– Но она же поймет, что в доме была посторонняя…

– Эта недалекая?! Да она ничего не видит дальше своего носа и обожаемой работы! Ты бы видела эти серенькие волосики, как у школьницы-зануды, заправленные за уши, когда она вещает, что в очередной раз сделала в своем гадюшнике. Кому еще чего смогла доказать… Я как представлю, что это мне терпеть каждый вечер… Бр-р-р! К тому же мы первое время будем жить с ее предками. Эта-то квартира будет свободна. Мне же надо вроде как на работу уходить…

– А?..

– Я не сказал, что меня уволили. Ее папочка сразу бы место подыскал, работать бы заставил… Оно мне надо? Лучше уж перед таким геморроем, как брак по необходимости, отдохнуть всласть.

Послышался звук поцелуя.

А я, стоя в прихожей, ничего не соображала. На меня словно ушат ледяной воды вылили, и я теперь пыталась отдышаться. Хотя какой там воды?! Помоев!.. И те, наверное, были бы лучше…

Раздался едва слышный стук чьей-то двери в подъезде. Он-то и вывел меня из кататонии, в которую повергло происходящее в квартире. Оставив все пакеты в прихожей, бросив на них ключи, я осторожно затворила дверь и без оглядки бросилась прочь.

В тот день я бродила по улицам дотемна, а вечером, когда вернулась домой, сообщила родителям, что никакой свадьбы не будет, и что я долго думала и поняла, что вовсе не люблю его, и что… В общем, ничего не будет.

Воплей было много, много ругани и ссор. Отец кричал, что я позорю его. Мать уговаривала, увещевая, что это всего лишь волнение перед свадьбой. Но я оставалась непреклонна. А он на удивление спокойно принял все новости, ведь пакеты с едой, ароматическими свечами и кружевным бельем я бросила в его прихожей. Заявил лишь, что уважает мои желания, и раз я сомневаюсь в своих чувствах, то… Но он все же готов ждать, и если я передумаю…

Не знаю, как я тогда удержалась и не вцепилась ему в лицо!

Но с того дня в семье для меня наступил персональный ад. Родители, не зная, почему я разорвала отношения, то поносили меня на чем свет стоит, то начинали уговаривать в два голоса. Таскали его чуть ли не каждый вечер к нам домой в надежде, что я изменю свое решение. А этот гад мило улыбался, говорил, как меня любит, еще больше втираясь в доверие, и молчал. Как молчала и я.