Записки старого дурака. Тетрадь четвертая

Кишкис: «Ваши планы будут похерены, если списочек украдут.» посовещавшись, шайка заговорщиков выработала план действий.

– Послушай, старая развалина. «Ар алаус ня турите?» Что мы глушим чай? Не англичане же мы, в самом деле! Тащи из холодильника свои запасы! Гельфант, еврейское лицо, не побрезгай.

Расстались мы рано утром. Парвус на машине, а я своим ходом. После пересечения границы я оказался на карантине. Покинув лечебное заведение, обнаружил пропажу папки. Скандал и споры результатов не дали. Риск не оправдался, – подумал я. Парвус, Кишкис и я – старый дурак, накачались пивом. Кто был четвёртым?

В Москве на вокзале меня окликнул, завёрнутый в маску какой-то тип.

_ Просили передать.

Он протянул мне папочку и замешал себя в толпе. Я очень обрадовался. Папочка была похожа на мою до мелочей. Захотелось сразу её открыть чуть было не забыл, что этого делать нельзя, и бросил её в помойку. Внешне папочка была точной копией, за исключением одного, на ней не было моей метки, небольшой царапины.

Спустя две недели папку засунули в мой почтовый ящик. Метки не было. Папочка отправилась сразу в коробку для рекламы. Примерно через неделю кто-то позвонил в дверь. Бенедикт мгновенно оказался у входа. Газдрубал стал звать: «Полиция! Полиция!» Не спеша подошёл и я, нажал кнопку. За дверью не было никого. Кабина лифта уходила вниз. Открыл дверь. На ручке висела сумка, а в ней оказалась папка без метки. В квартиру её я не стал вносить. Положил рядом с мусорным пакетом и ушёл.

На Пасху Бенедикт запросился во двор. Видимо его взбудоражил звонок в дверь. Он был так настойчив, что я уступил. Захотел, я полагаю, увидеть свою Ксантипу. Обернув этого лентяя вокруг шеи, надел сверху пальтишко, на улице было ещё прохладно и вышел на простор.

По пути к животворящему Карапусу, мы натолкнулся на какую-то женщину с пакетом в руках. Услышав наши шаги, она обернулась. Узнал я её сразу. Это была медсестра из карантина. Она молча протянула мне пакет, в котором покоилась папочка. Метка была на месте.

– Я забрала у вас эту вещь. Вас могли убить. Паразитарии не перед чем бы не остановились, спася свою шкуру.

– Шумный скандал стало быть был не нужен?

– Курьеры были прикрытие.

Женщина быстро подошла к машине и уехала.

Пост скриптом.

О приключении курьеров я расскажу в следующем рассказе.

Май 2020 Исповедь Сатурна

Сатурн жив и живет в Москве. С ним я познакомлю вас позже. А сейчас об одном малозначительном событии, имевшего место быть в Латвии. Там латвийские власти предоставили свою территорию для Конгресса товарищей второго сорта и очень несвежего. Конгресс охранялся, как ты, читатель, уже сообразил, латышскими стрелками. О некоторых участниках я вам напомню: Понамарев, Быков, Чижова, Акунин, Александр Николаевич… продолжать или перестать пачкать бумагу? На этом Конгрессе был создан, после того как наболтались, Демократско-Либерастический Интернационал. Этот Интернационал имел руководство, группы исполнителей. Например, штурмовик Sturm abtei Lun gen, тайная полиция Geheme Steiβpolizei Гестапо.

Штурмовики часто мелькают среди нацистов «Азов», гестаповцы занимаются грязными делами, в частности, именно этой группе товарищей поручено воспрепятствовать проникновению в Россию списка товаров из США. Руководство Демократско-либералистического Интернационала.

После карантина я довольно быстро появился на вокзале в Минске. Вот там и пришлось встретить гестаповца. Ко мне устремился некий товарищ неплотного телосложения, не низок не высок, а такой как надо. Расхлябанная походка выдавала уверенность и неуклонность. Был без маски, и я успел разглядеть хамскую рожу: нижняя губа сдвинута вбок вниз, одно ухо выше другого, свиные глаза, руки несколько напряжены. Ну прям тигровая свинья! Самому мне было нечем похвастаться. К петушиному бою я был не готов. Что делать? Мелькнула мыслишка. Начнёт распускать руки, быстро присяду и дёрну за пятку. Шлёпнется, дам дёру на перрон и быстренько в вагон. Вагончик тронется, а антропопитек останется. Что, смешно, читатель? А мне тогда было грустно. Но, где наша не пропадал…

Проницательный читатель быстро представил себе эту картину! Однако всё было не так. Разумеется, когда в твоей власти перо, трудно удержаться, чтобы не приписать себе парочку уничтоженных танков, пленение двух десятков маршалов врага или акт водружения Знамени Победы на макушке Капитолия. Бумага не краснеет. Опасность заключается в том, что твой труд прочтёт какой-нибудь замшелый литературовед и … не историки страшны! Те ничего не заметят и только запутают всё. А вот литературовед всегда докопается до истины! Как-то прочитал пятитомник такого корифея, сделавшего аналитический анализ сочинения барона Мюнхгаузена. В конце пятого тома он поставил жирную точку и заявил, что всё это сплошное враньё! Вот пример из его рассуждений. Не цитирую, излагаю только суть.