Записки сумасшедшей журналистки

Например, актриса Лариса Гузеева ровно через девять месяцев после фестиваля родила мальчика от грузинского сценариста. Катя Семенова и Вероника Долина встретили на "Кинотавре" своих будущих мужей. Можно сказать, что от "Кинотавра" уже родилось трое или даже четверо детей.

– О чем ты сожалеешь?

– Что все пришло слишком поздно. Так как внешними данными я не обладал и, когда я шел по улице, женщины не падали в обморок, мне надо было кем-то стать. Я, как и все люди невысокого роста, страдал комплексом Наполеона. Для того чтобы не подниматься на цыпочки, мне нужен был успех. Но он пришел, когда мне стукнуло 45 лет. Многого уже не могу. Помню, как в юности я, провожая домой любимую девушку, отдал последние пять рублей на такси, а на об-' ратную электричку опоздал. Пришлось 15 километров идти пешком в жесточайший мороз, все себе отморозил. А сейчас! Когда вспыхнет на пути нечто новое, возникнет перед тобой юное, свежее существо, а ты…

– А ты думаешь: "А надо ли мне это?"

– Не совсем так, но накопилась усталость. Хватает сил лишь на короткое озарение. Просто понимаешь, что ты приручаешь женщину, а следовательно, несешь за нее ответственность.

– Но ты же приручаешь ненадолго.

– Это я понимаю, что ненадолго, она же этого не знает.

– А ты предупреждай.

– Предупреждать – значит убить чувство в самом начале. Нельзя разрушать иллюзию.

Ты сильно переживал из-за маленького роста в детстве?

– Конечно. Мальчишкой я проигрывал в уме эротические спектакли, но все это только в голове – так легко скатиться на онанизм. Мама всегда говорила: "За нашим Мариком девочки в очередь выстраиваются". А папа ей отвечал: "То-то я иду, смотрю – очередь. Спрашиваю: "За чем стоите?" – "За Мариком", – говорят". В еврейских семьях считают, что у них – все самое красивое и лучшее. Кстати, у меня никогда не было любовницы-еврейки.

– Это тоже комплекс?

– Нет, они мне просто не нравились. Они быстро толстеют и становятся сварливыми.

– Зато вкусно готовят.

– Я не приучен к домашней пище. В 15 лет я удрал из дома в город Николаев строить суда.

– Так почему тебя раздражали еврейки?

– Понимаешь, у нас была чисто еврейская семья. Когда я первый раз женился и привез жену-мордовку в Одессу, нас так сухо приняли, что мы развернулись и уехали. Родители постоянно искали мне невесту-еврейку. Так было принято. Как Жванецкий говорил: "Вот девочка, она тебе подойдет. Только тебе надо туда подойти". Меня знакомили с типичными домашними квочками. Родители нашептывали:

"У этой девушки такой папа и такая дача!" Я соглашался, что папа и дача У нее, действительно, ужасно красивые, но Ведь с ней еще и спать надо. В еврейских семьях Не существовало момента ухаживания, родители просто знакомили своих детей с целью их супружества. Меня это раздражало. Видимо, у меня что-то заложено в организме, что на женщин-" куриц я не включаюсь.

– А на что ты включаешься?

– На многое. Но точно могу сказать, чего я не люблю. Мне не нравятся большие женщины. Не хочу бегать по кровати и кричать, что это все мое. Один мой знакомый женился третий раз на трехметровой. Так вот на свадьбе, когда крича ли "горько", он подпрыгивал. А потом невеста в шутку держала его на руках, чтобы он смог поцеловать ее. А я хочу чувствовать себя с женщиной мужчиной, а не лилипутом. Хочу танцевать с ней и прижиматься не к ее пупку, а к ее глазам. Моя физиология так устроена, что я не возбуждаюсь ни от насилия, ни когда я вижу, что меня не хотят. Я слишком хорошо к себе отношусь, чтобы включаться, когда меня не желают.

– Ты два года жил с проституткой. Скажи женщины этой профессии в самом деле столь изощренны в сексе, как про них говорят?

– Нет, они даже более сдержанны, чем обычные женщины. А вот непрофессионалки бывают такие отчаянные в постели, без границ! Но моя возлюбленная родилась свободной. Мы и разошлись с ней потому, что я посягал на ее свободу.

– Так это она тебя бросила?

– Да. Не то чтобы я намеревался на ней жениться, но я просто хотел приходить домой каждый вечер и видеть женщину, которая меня ждет. А она не собиралась связывать себя какими-то обязательствами. Один мой друг как-то сказал про проституток: "Женщина, у которой была подобная профессия, непременно к ней вернется. Потому что в этой профессии есть свобода выбора". Это верно, тогда ведь еще не было сутенерства.

– А где ты с ней познакомился?

– Это смешная история. Я купил фильм "Интердевочка", поехал с ним в Новосибирск. И вот иду я с друзьями на премьеру и вижу: стоит девушка и плачет. Я говорю: "Не плачьте, пойдемте с нами на "Интердевочку". А она отвечает: "Так я и плачу по этому поводу".

– Ты ревнив?

– Нет, я чужд примитивной ревности. Если ты любишь женщину, а ей было хорошо с другим мужчиной, значит, нужно порадоваться за нее. Это трудно в юности, когда ты еще не состоялся и физическая измена язвит твое самолюбие. А в зрелом возрасте мужчина, добившийся успеха на всех фронтах, великодушно прощает женщине сексуальную свободу. Меня не волнует, с кем спит моя женщина, – она здесь, рядом, этим все сказано.

– Женщине тебя легко спровоцировать?