Записки сумасшедшей журналистки

В этот момент в зал ресторана медленно вплыл "он", изумительно похожий на гигантского колобка, весь колыхаясь как желе при каждом шаге и тряся кисточками. В нем по меньшей мере могли уместиться две Гули. Его колоссальные размеры потрясли мое воображение. Несмотря на непомерную толщину, у катарца оказалось приятное, даже красивое лицо и обаятельная улыбка. Они с Гулей могли смело претендовать на титул идеальной пары. "Ну как, хорош?" – спросила Гуля, налегая на стол всей тяжестью своей чувственной груди. "Не то слово", – совершенно искренне ответила я.

Сегодня утром вся наша компания, состоящая из женщин порядочных и не очень, загорала на пляже одного частного клуба. Одетые в разной степени откровенности купальники блестящие от масла женские тела грелись на солнце, точно ящерицы. Смежив веки, я рассеянно слушала неумолчную болтовню соседок на фоне ленивого шуршания гальки. Их язычки, звонившие целыми часами, неустанно перемывали косточки окружающим. "Смотри-ка", – услышала я вдруг сквозь смех. Я приподнялась на локте и увидела Гулю, несущуюся по волнам на водных лыжах, пышнозадую нимфу, раскрасневшуюся от зноя. Солнце высвечивало многочисленные складки ее лоснящейся кожи, и, казалось, еще чуть-чуть -и из них вытопится жир. "Вот женщина, начисто лишенная комплексов", – с завистью подумала я.

Днем нашу веселую компанию – Иру, Галю, Вику и меня пригласили через переводчика Али покататься на моторной лодке. Мы на скорую руку пообедали в отеле и, даже не переодевшись, помчались в яхт-клуб. Я еще чувствовала щекотку песка на позолоченной солнцем коже, когда ступила на борт нашей лодки. "Познакомьтесь с гостеприимным хозяином, – сказал Али, указывая на высокого молодого мужчину, стоящего на носу. – Его зовут Мухамед". "Дура, ты просто дура, – ругалась я про себя, пока ко мне приближался мужчина моей мечты. – Неужели трудно было хотя бы расчесать волосы и чуть подкраситься? А теперь стой тут, растрепанная, как мегера, с обгоревшим носом да еще в длинной юбке, которая ластится к телу от ветра и не дает показать ноги". Внешне я спокойно улыбалась, а внутри у меня все дрожало и пело. Я во все глаза рассматривала красавца Мухамеда, его волосы цвета маслины, могучие плиты грудных мускулов, великолепный торс, зубы, которые явно не нуждаются в услугах дантиста, щедро показанные в ослепительной улыбке. Он не был похож на араба, скорее на европейца, к крови которого примешалось южное солнце. Я безошибочно определила его возраст – 34 года, мой любимый возраст у мужчин, пора их полного физического и Духовного расцвета.

Лодка оторвалась от причала и помчалась в Море, прыгая по волнам. При резких поворотах Мы только успевали взвизгивать, когда нас окатывало водой. Мухамед вел моторку на отличной скорости, крепко упираясь длинными мощными ногами в мокрый пол и широко расставив их для Устойчивости. Мы все четверо, женщины разных возрастов и темпераментов, одинаково млели глядя на него. Через час мы приплыли на островок с поэтическим названием "Остров птичьего дерьма". Поскольку я с идиотским упрямством настаивала на том, чтобы нас высадили именно на необитаемом острове, то в точности получила то, что хотела, – крохотный пустынный клочок земли, весь засранный чайками. Я с радостью скинула свои пестрые ситцевые тряпки, чтобы продемонстрировать Мухамеду свою фигурку. Я не отходила от него ни на шаг и несла полный вздор на скверном английском языке, чувствуя, как постепенно разогреваюсь на медленном огне желания. Он держался спокойно и с достоинством, как истинный джентльмен, мило шутил и снисходительно слушал мою болтовню. "Ничего, дружок, – думала я. – Мне бы только раскрутить тебя на свидание, а там я в полном вечернем блеске очарую тебя". Никогда я с такой силой не ощущала укусы половой страсти. Мы поели арбузов, купленных еще в городе, и отправились на соседний цивилизованный остров, где даже был ресторан на берегу. Там мы заказали себе кучу свежепойманных раков и вина и с наслаждением принялись за смачный процесс выковыривания солоновато-сладкой, пахнушей морем, упоительно-сочной мякоти. Винно-красное солнце уже садилось в море, лодки задремали у пирса. Две ослепительные блондинки, типичные красотки из журнала "Плейбой", отдыхающие на пляже, помахали Мухамеду рукой и что-то весело прокричали ему, как старому знакомому. Извинившись, он немедленно оставил нашу компанию и присоединился к девицам, отчего у меня сразу заныло сердце. Чтобы утешиться, я заказала себе виски и медленно потягивала его, ломая в себе темные, жестокие желания. Вполуха я слушала то, что мне рассказывал Али про Мухамеда, что отец его – шейх, богатый, как золотая россыпь, близкий родственник эмира, мать – шведка, мальчик воспитывался в Англии. Родители вскоре развелись, и вот плод их союза – полуараб, полускандинав, мужчина с такой экзотической внешностью – ведет свободный и беззаботный образ жизни.