Записки у изголовья

А ведь это была простая собака… Разве не удивительно?

10. Первый день года и третий день третьей луны [35] …

Первый день года и третий день третьей луны особенно радуют в ясную погоду.

Пускай хмурится пятый день пятой луны. Но в седьмой день седьмой луны туманы должны к вечеру рассеяться.

Пусть в эту ночь месяц светит полным блеском, а звезды сияют так ярко, что, кажется, видишь их живые лики.

Если в девятый день девятой луны [36]к утру пойдет легкий дождь, хлопья ваты на хризантемах [37]пропитаются благоуханной влагой, и аромат цветов станет от этого еще сильнее.

А до чего хорошо, когда рано на рассвете дождь кончится, но небо все еще подернуто облаками, кажется, вот-вот снова посыплются капли!

11. Я люблю глядеть, как чиновники, вновь назначенные на должность…

Я люблю глядеть, как чиновники, вновь назначенные на должность, выражают свою радостную благодарность.

Распустив по полу длинные шлейфы, с таблицами в руках, [38]они почтительно стоят перед императором. Потом с большим усердием исполняют церемониальный танец [39]и отбивают поклоны.

12. Хотя караульня в нынешнем дворце [40] …

Хотя караульня в нынешнем дворце расположена у Восточных ворот, ее по старой памяти называют Северной караульней.

Поблизости от нее поднимается к небу огромный дуб.

— Какой он может быть высоты? — удивлялись мы.

Господин почетный тюдзё [41]Наринобу пошутил в ответ:

— Надо бы срубить его у самого корня. Он мог бы послужить опахалом для епископа Дзете.

Случилось так, что епископ этот был назначен настоятелем храма Ямасина и явился благодарить императора в тот самый день, когда господин Наринобу стоял во главе караула гвардии.

Епископ выглядел устрашающей громадиной, ведь как нарочно, надел сандалии на высоких подставках.

Когда он удалился, я спросила Наринобу:

— Что же вы не подали ему опахало?

— О вы ничего не забываете! — засмеялся тот.

13. Горы

Горы Огура [42] — «Сумерки», Касэ — «Одолжи!» Микаса — «Зонтик», Конокурэ — «Лесная сень», Иритати — «Заход солнца», Васурэдзу — «Не позабуду!», Суэномацу — «Последние сосны», Катасари — «Гора смущения», — любопытно знать: перед кем она так смущалась?

Горы Ицувата — «Когда же», Каэру — «Вернешься», Нотисэ — «После…».

Гора Асакура — «Кладовая утра». Как она прекрасна, когда глядишь на нее издали!

Прекрасная гора Охирэ. [43]Ее имя заставляет вспомнить танцоров, которых посылает император на праздник храма Ивасимидзу.

Прекрасны горы Мива — «Священное вино».

Гора Тамукэ — «Возденем руки». Гора Матиканэ — «Не в силах ждать». Гора Тамасака — «Жемчужные склоны». Гора Миминаси — «Без ушей».

14. Рынки

Рынок Дракона. Рынок Сато.

Среди множества рынков в провинции Ямато всего замечательней рынок Цуба. Паломники непременно посещают его по дороге в храмы Хасэ, [44]и он словно тоже причастен к поклонению богине Каннон.

Рынок Офуса. Рынок Сикама. Рынок Асука.

15. Горные пики

Горные пики Юдзурува, Амида, Иятака.

16. Равнины

Равнина Мика. Равнина Асита, Равнина Сонохара.

17. Пучины

Касикофути — «Пучина ужаса»… Любопытно, в какие мрачные глубины заглянул тот, кто дал ей такое название?

Пучина Наирисо — «Не погружайся!» — кто кого так остерег?

Аоиро — «Светло-зеленые воды» — какое красивое имя! Невольно думаешь, что из них можно бы сделать одежды для молодых куродо.

Пучины Какурэ — «Скройся!», Ина — «Нет!»,

18. Моря

Море пресной воды. [45]Море Ёса. [46]Море Кавафути. [47]

19. Императорские гробницы [48]

Гробница Угуису — «Соловей». Гробница Касиваги — «Дубовая роща». Гробница Амэ — «Небо».

20. Переправы

Переправа Сикасуга. Переправа Коридзума.

Переправа Мидзухаси — «Водяной мост».

21. Чертоги [49]

Яшмовый чертог.

22. Здания

Врата Левой гвардии. [50]Прекрасны также дворцы Нидзё, Итидзё. И еще дворцы Сомэдоно-но мия. Сэкайин, Сугавара-но ин, Рэнсэйин, Канъин, Судзакуин, Оно-но мия, Кобай, Агата-но идо, Тосандзё, Кохатидзё, Коитидзё.

23. В северо-восточном углу дворца Сэйрёдэн…

В северо-восточном углу дворца Сэйрёдэн [51] [52]на скользящей двери, ведущей из бокового зала в северную галерею, изображено бурное море и люди страшного вида: одни с непомерно длинными руками, другие с невероятно длинными ногами. Когда дверь в покои императрицы оставалась отворенной, картина с длиннорукими уродами была хорошо видна.

Однажды придворные дамы, собравшись в глубине покоев, со смехом глядели на нее и говорили, как она ужасна и отвратительна!

Возле балюстрады на веранде была поставлена ваза из зеленоватого китайского фарфора, наполненная ветками вишни. Прекрасные, осыпанные цветами ветви, длиною примерно в пять локтей, низко-низко перевешивались через балюстраду…