Записки военного советника в Китае. Из истории Первой гражданской революционной войны (1924—1927)

Чан Кай-ши предлагал: выдвинув 7-ю отдельную бригаду к северо-востоку от Даньшуя фронтом на Пиншаньсюй, обложить город частями школы Вампу с востока и 2-й пехотной дивизии с запада и ждать капитуляции противника. По мнению Чан Кай-ши, противник должен был сдаться дня через два.

В. А. Степанов резонно возразил, что ждать опасно, так как к противнику могут подойти подкрепления с востока. Следует немедленно приступить к подготовке ночного штурма. Он предложил основной штурм города произвести полками школы Вампу; главным силам 2-й пехотной дивизии — поддержать их с юго-запада и прикрыть боевые порядки наступающих с севера и востока; 7-ю отдельную бригаду оставить в резерве.

«Советник инженер Васильев спешно подготовит штурмовые лестницы, для этого ему необходимо выделить роту курсантов из полковой школы», — сказал В. А. Степанов.

 После мучительных колебаний Чан Кай-ши одобрил этот план. Был намечен основной пункт штурма — угол юго-восточной стены. Для операции выделялся 1-й пехотный полк, была поставлена задача батарее — пробить в стене проход для наступающих (схема 7).

С наступлением темноты Васильев доложил, что курсанты успели приготовить только 18 лестниц. В 22 часа Чан Кай-ши предложил Степанову перенести штурм на 6 часов утра 15 февраля, мотивируя это усталостью солдат.

Степанов, согласившись, посоветовал заготовить побольше лестниц и до рассвета распределить их по полкам и подразделениям.

Около 7 часов 15 февраля пушки начали артподготовку. Бесчастнову, руководившему огнем батареи, с высоты хорошо было видно, что парапеты стены усилены мешками с песком. Снаряды для горных пушек мы, советники, приготовили следующим образом: укоротили гильзы снарядов, предназначенных для полевых пушек и «Арисаки», и на глазок насыпали в них порох. Разумеется, такие снаряды давали большое рассеивание. Но до цели было меньше километра, орудия вели огонь с открытых позиций, и руководил огнем бывший начальник артиллерии советской дивизии, поэтому попадания были довольно удачны. Шрапнель частью уничтожила, а частью согнала обороняющихся со стены. Гранатами была проделана в стене большая брешь.

Около 7 часов 30 минут 1-й батальон 1-го полка под прикрытием ружейно-пулеметного огня перебежками приблизился к стене. Но штурмовых лестниц, как на грех, не оказалось. Солдаты постепенно накапливались в исходном для броска на стену пункте, появилось ротное знамя, а лестниц все не было. Получилась неприятная заминка.

Чан Кай-ши, одетый в кавказскую бурку, нервно ходил взад-вперед за позицией батареи. Время от времени с воплем, похожим на карканье вороны, он взмахивал руками, приподымая полы бурки. Глазами, полными злобы, он посмотрел на советников, как будто кто-то из нас, а не он, Чан Кай-ши, был виноват в том, что ночью не доставили лестниц в штурмовые подразделения.

Много позднее, в 1937 г., мне рассказывали, что при обороне Нанкина от японцев Чан Кай-ши вместо благодарности также высказывал свое недовольство небольшому отряду советских храбрецов — добровольцам-летчикам, которые в героической борьбе с японской авиацией из-за своей малочисленности не всегда могли спасти Нанкин от бомбардировки японской авиации.

Генерал Хэ Ин-цинь, опять посиневший, как утопленник, прятался от Чан Кай-ши на склоне за кустами. Сбежав с высоты к солдатам, советник Никулин не знал, что предпринять.

В свое время, до военной службы, пробиваясь «в люди», как тогда говорилось, чтобы обеспечить себе возможность учиться, я сменил много профессий, довелось быть и пожарным. И тут под Даньшуем я вспомнил, как в добровольном пожарном обществе учили нас без лестниц влезать на стену. Мне даже однажды пришлось применить этот способ при тушении загоревшегося лесного склада на старом монетном дворе в Екатеринбурге (Свердловск). Способ такой: один из пожарных, наклонившись, руками упирается в стену, другой влезает ему на спину и на плечи; первый выпрямляется, второй хватается за край стены и оказывается у цели. «Вот выход из положения!» — подумал я. Поделившись своей мыслью со Степановым и Бесчастновым и попросив последнего вести тщательное наблюдение и своевременно поддержать нас огнем, я быстро сбежал с высоты и решил вместе с Никулиным практически показать солдатам, что нужно делать. Мы подбежали к пролому, Никулин наклонился, а я полез было ему на плечи, но подбежавшие китайский политрук и знаменосец сразу нас поняли и не пустили на стену. Секунду они спорили, кому из них влезать первым. Политрук признал довод знаменосца — знамя вперед! — убедительным, и солдат-коммунист со знаменем в руках очутился на стене, но тут же был ранен. Политрук подхватил знамя. И вслед за ним, напоминая гусеницы танка в движении, в пролом полезли солдаты и офицеры.

Изнутри были открыты ворота, и солдаты хлынули в город. Вскоре после этого преодолели стену и солдаты 2-го полка, имевшие лестницы. После короткого боя город был занят 1-м и 2-м полками школы Вампу.