Записки военного советника в Китае

Взаимоотношения нашей страны с пекинским правительством были весьма сложными. Советское правительство в июле 1919 г. отменило все неравноправные договоры, заключенные царской Россией с Китаем, и официально заявило о готовности установить с Китаем равноправные дипломатические отношения.

Реакционное пекинское 'правительство долгое время игнорировало дружественные действия Советского правительства. Но широкие массы китайского народа вскоре поняли, что Советская Россия является другом и союзником, готовым поддержать их борьбу за освобождение.

В конце концов пекинское правительство было вынуждено 31 мая 1924 г. подписать советско-китайское соглашение.

Наша группа приехала в Китай почти за год до этого исторического акта.

Изучая обстановку в стране, мы по-прежнему не представляли себе сколько-нибудь определенно, какая работа ожидает нас в будущем.

В один из погожих сентябрьских дней мы отправились на вокзал, чтобы встретить первого чрезвычайного •посла Советского Союза в Китае Л. М. Карахана. На вокзал приехали сотрудники миссии и их жены. Здесь собралось много официальных лиц из различных китайских ведомств, организаций, а также из иностранных представительств.

и

Резко выделялся своим обликом и нарядом известный авантюрист корнет Савин, «претендент на болгарский престол». С большой окладистой бородой, в затасканном военном сюртуке времен Александра III, без погон, он походил на недоброй памяти станового пристава. Позднее Савин неоднократно надоедал Л. М. Карахану просьбами, чтобы ему разрешили выехать в Советский Союз для чтения лекций о том, как он претендовал на болгарский престол.

Как только из тамбура вагона показался улыбающийся Л. М. Карахан, китайский оркестр заиграл «Интернационал». Встречающие кольцом окружили прибывшего посла.

Вскоре мы были тепло приняты Л. М. Караханом. Он расспросил, как у нас идет учение, как мы устроились, и намекнул, что скоро, с приездом из Москвы одного товарища, положение с нашей будущей работой определится. Он не назвал фамилии; позднее мы поняли, что речь тогда шла о Михаиле Марковиче Бородине.

— А пока,—сказал Карахан,—продолжайте учиться.

Наконец в Китай приехал М. М. Бородин.

При первой встрече мы с любопытством рассматривали его: высокий, широкоплечий, с широким лбом, умными глазами, с большими солдатскими усами и длинными волнистыми волосами, подстриженными в скобу. Перед тем как поздороваться с нами, военными, он делал движение рукой к правому виску, как бы беря «под козырек». М. М. Бородин, как и многие сугубо штатские люди, имел слабость подражать военным.

С Бородиным никто из нас раньше не встречался, и только здесь, в Китае, нам стали известны некоторые факты его интересной биографии.

М. М. Бородин родился 9 июля 1884 г. в бывшей Витебской губернии. Детство он провел в Латвии, где учился в русской школе, а затем поступил в университет. Юношей примкнул к революционному движению и состоял в пропагандистских кружках латышской социал-демократии, был членом РСДРП с 1903 г.

М. М. Бородин принял активное участие в революционных событиях 1905 г. в Риге, где с января он под партийной кличкой Кирилл стал работать среди латышских социал-демократов.

Как делегат рижской организации РСДРП М. М. Boродин принял участие в партийной конференции в Таммерфорсе и был избран одним из трех членов президиума конференции. Участвовал он и в стокгольмском Объединительном съезде 1906 г.

Вскоре после съезда он был арестован, после освобождения эмигрировал в Англию, а затем в США.

В США Бородин жил сначала в Бостоне; в 1908 г. он переехал в Чикаго, где организовал для эмигрантов политическую школу, пользовавшуюся большой популярностью. Одновременно Бородин был членом американской социалистической партии и исполнял обязанности казначея общества «Помощь русским политическим заключенным».

В июле 1918 г. Бородин вернулся в Москву. На короткое время он ездил в Англию, затем был назначен первым генконсулом РСФСР в Мексике. И вот теперь по приглашению Сунь Ят-сена М. М. Бородин приехал в Китай.

М. М. Бородин часто подолгу беседовал с Л. М. Ка-раханом. В конце года нам объявили, что Герман и Поляк немедленно выезжают с Бородиным через Шанхай в Гуанчжоу, а через месяц за ними последуем Тере-шатов и я. Смоленцев остается в Пекине.

В начале января 1924 г. Л. М. Карахан сообщил нам с Терешатовым, что мы должны выехать в Шанхай, где нас встретит сотрудник советского консульства Вильде и направит дальше в Гуанчжоу в распоряжение Бородина.

...В Шанхае на перроне вокзала к нам подошел невысокий плотный человек и сказал: «Я Вильде!»

— Как это вы нас сразу узнали? — удивился Николай.

— По небритым лицам, — улыбнувшись, ответил Вильде.

— Скажите, пожалуйста! — произнес Николай, смущенно щупая свой подбородок.

До отхода парохода на Гуанчжоу мы знакомились с Шанхаем. Мы встречали обнищавших эмигрантов-бело-гвардейцев. Офицеры ходили в затасканных кителях, с помятыми, поломанными погонами.