Записные книжки

«Иногда, после долгих ночей, когда всем распоряжалась воля, когда час за часом я трудился, запретив себе развлечения и слабости, стараясь забыть и о чувствах и о мире, я предавался – о, с каким самозабвением, с каким облегчением! – той тоске, что сопутствовала мне все эти дни. Как сладостно, как соблазнительно было прекратить переделывать себя и бросить этот труд и эту маску, которую мне так нелегко было вылепить. Я любил, я скорбел, я желал, одним словом, я был человеком…

…пустынное летнее небо, море, которое я так любил, и эти ждущие поцелуя губы».

* * *

Сексуальная жизнь была дана человеку, дабы сбить его с пути истинного. Это его опиум. Она все усыпляет. Без нее вещи вновь оживают. С другой стороны, воздержание препятствует продлению рода – в этом, быть может, и заключается истина.

* * *

Писатель не должен говорить о сомнениях, посещающих его в связи с его творчеством. Он рискует услышать в ответ: «Кто же заставляет вас творить? Если это так ужасно, зачем этим заниматься?» Сомнения – самая потаенная часть нашей души. Никогда не говорить о своих сомнениях – каковы бы они ни были.

* * *

«Грозовой перевал» – один из величайших романов о любви, ибо он кончается поражением и бунтом – иначе говоря, смертью без надежды. Главный герой – дьявол. Такая любовь может держаться лишь финальным поражением, то есть смертью. Она может продолжаться только в аду.

* * *

Октябрь

Высокий красный лес под дождем, усыпанные желтой листвой луга, запах сушеных грибов, лесные костры (обуглившиеся шишки сверкают, как адские бриллианты), ветер, воющий над домом, – где еще найдешь такую традиционную осень? Крестьяне нынче ходят чуть наклонившись вперед – из-за ветра и дождя.

В осеннем лесу буки светятся золотистыми пятнами или желтеют на опушках, словно огромные соты, из которых сочится светлый мед.

* * *

23 октября. Начало.

«Чума» имеет общественный смысл и смысл метафизический. Они абсолютно одинаковы. Подобная двойственность присутствует также и в «Постороннем».

* * *

Говорят: мухи не обидит – как будто можно обидеть бессловесную муху. Но посмотрим, как умирают мухи на липкой бумаге – той, что изготовлена специально для борьбы с ними, – и мы поймем, что создатель этого выражения долго следил за их ужасной и незаметной агонией – этой медленной смертью, почти не издающей запаха тления (общие места – творение гения).

* * *

Идея: он отвергает все предложения, все возможности счастливой жизни, оттого что ему необходимо нечто более серьезное. Он рвет с женой, завязывает сомнительные знакомства, ждет, надеется. «Я не смогу описать ее, но я ее чувствую». И так до конца жизни. «Нет, описать ее я никогда не смогу».

* * *

Секс ни к чему не ведет. Он не безнравствен, но бесплоден. Им можно заниматься, пока не захочешь творить. Но совершенствоваться может лишь личность целомудренная.

Секс приносит победу, если человек освобождает его от нравственных императивов. Но очень скоро победа оборачивается поражением, истинной же победой становится победа над сексом – целомудрие.

* * *

Подумать о комментарии к «Дон Жуану» Мольера.

* * *

Ноябрь 1942 г.

Осенний пейзаж расцвечен листьями – вишни краснеют, клены желтеют, буки словно покрываются бронзой. На плато загораются тысячи огней второй весны.

* * *

Отречение от юности. Не я отрекаюсь от людей и вещей (я бы не смог), люди и вещи отрекаются от меня. Моя юность бежит меня: это и есть болезнь.

* * *

Главное, что должен уметь писатель, – претворять те чувства, которые он испытывает, в те, которые он хочет внушить. Поначалу ему это удается случайно. Но затем на место случая должен прийти талант. Значит, у истоков гения стоит случайность.

* * *

Он всегда вставляет: «Как говорят у нас на родине…» – и добавляет банальные фразы, не имеющие родины. Напр.: «Как говорят у нас на родине: “волшебная погода” (или “блестящая карьера”, или “примерная барышня”, или “феерическое освещение”)».

* * *

11 ноября. Точь-в-точь как крысы!

* * *