Запойное чтиво № 1

— Мужики, а у вас до скольки рабочий день?

Ване никто не ответил, все только презрительно посмотрели на назойливого посетителя и промолчали. Чувствовалось, что работу здесь любят и по домам не торопятся.

— Мужики, а кто у вас главный? — задал Бурмакин ещё один неуместный вопрос.

Вопрос был настолько бестактен, что в подсобке повисло молчание, прерываемое негодующим сопением.

— А ты хто такой? — голосом, обещающим незваному гостю скорые неприятности, поинтересовался один из мужчин.

Ваня сообразил, что если он сейчас сморозит очередную глупость, то будет сейчас же наказан. В него, как в плохого актёра полетят вещественные знаки недовольства, но не гнилые овощи и фрукты, а ошмётки пивной пены. Бурмакин зажмурил глаза и признался, что является хозяином квартиры на первом этаже.

— Шо ж ты сразу нэ сказав. Мы цэ думали, ты очэрэдной хорлопан из подъэзда, а ты наш блаходэтэль. Прыхай в пыво, — разрешил бригадир.

— Как-то неудобно, — замялся Бурмакин.

— Шо неудобно? — подивился бригадир, — такому олихарху, як ты, усё удобно. Надувной круг нашему блаходэтэлю.

Ване тут же подогнали баллон, предлагая присоединиться к их гоп компании. Бурмакин оседлал камеру из-под КАМАЗа, и тринадцать кругов, подобно чёрным лебедям, заскользили по «клинскому» озеру. Русские и украинцы, белорусы и молдаване, узбеки и таджики, наконец-то, слились в единую, интернациональную семью на фоне пивного изобилия. Присутствующие время от времени отхлёбывали пивка, пели песни и вели интеллектуальные беседы, каждый сам с собой и на своём наречии. Иван опять быстро закосел и, как водится, начал разбирать чужие языки и диалекты. Он вынес из пьяных базаров, что тут работают и бывшие актёры, и военные, и наркоманы, и дехкане, и пастухи, и даже смотритель арыка. Их идиллию прервал низенький дядечка с портфелем, вломившийся в подсобку и заявивший служебный протест.

— Ты хто? — оторопел бригадир.

— Я государственный чиновник, работник санэпиднадзора, — приосанился плюгавый мужичонка, — я способствую процветанию нашей страны и фильтрую вино водочную продукцию, поступающую к нам из-за рубежа.

— Поглядите на него, он из СЭС, — хохотнул майор в отставке, — «эсэсовец», значит? Так что тебе от нас нужно, дружище?

Я должен сделать контрольные замеры и проверить пиво на соответствие всем пищевым нормам Российской Федерации. Вы не имеете права пить не сертифицированный напиток и нарушать гражданский кодекс! Я требую немедленно прекратить, употреблять внутрь несанкционированное пиво!

Работник санэпиднадзора достал из портфеля телефон и стал куда-то названивать.

— Окунуть его в пыво! — приказал бригадир.

— В пиво его!!! — завопили остальные работники ДЭЗа.

— Устроим день Нептуна «эсэсовцу»!

— Он, видите ли, вино водочную продукцию фильтрует! Не верю!

— Замухрышка, лучше бы ты базар фильтровал. Толку было бы куда больше.

Могучие, пролетарские руки ухватили чиновника за обе штанины и повлекли в пивной омут.

— Я плавать не умею, — пискнул чиновник, роняя телефон в пучину.

— То ж не вода, то ж пыво, — укоризненно крякнул бригадир, — в ём даже мобылы не тонуть.

— И, тем не менее, я должен заметить, что мой телефон утонул! — стал надрываться клерк, — и я утону! Граждане, помогите! На помощь! Спасите!

— Экскременты не тонут, — напомнил бывший торчок, — а и утонешь — не велика потеря.

Государственного чиновника столкнули в пиво и стали участливо наблюдать, за его попытками научиться плавать.

— Шо это там шаволится? — бригадир подозрительно уставился на свой баллон.

Никто не обратил внимания на его вопрос, настолько работники ДЭЗа были увлечены пенным барахтаньем «эсэсовца».

— Уй, Шайтан! Отстань да?! — завизжал молодой узбек и беспорядочно замахал руками.

Тут уж все были вынуждены посмотреть в его сторону.

— Свят, свят, свят, — закрестился военный в отставке, — сгинь, нечистая сила.

Бурмакин увидел, что по чёрным кругам скачут два плешивых, рогатых существа около тридцати сантиметров в длину. Тела мальков покрывала густая шёрстка серебристого цвета от головы и до хвоста, носы у них были вытянуты в виде пятачков, а глаза совсем прозрачные, как у чухонцев, и неимоверно шкодливые. Существа стали протыкать камеры гвоздиками, и воздух с шипением устремился наружу. Круги тут же пошли ко дну, и работники ДЭЗа окунулись в пиво. Два маленьких рогоносца начали прыгать по их головам и хохотать тоненькими голосками. Ваня обратил внимание, что на ногах у существ не было пяток.

— Шо ж вы творите, паразиты?! — рассвирепел бригадир.

— Сгинь, нечисть, — продолжал судорожно креститься отставной вояка, — это нам за грехи наши тяжкие. Вы как хотите, а я с бухлом завязываю.

— Прости, Аллах, не будем больше сыпертное пить! Не будем твои заповеди нарушать! — таджик и узбек, держась друг за друга, стали давать торжественную клятву своему Всевышнему.

— А пиво-то того, с мухоморами, — убеждённо заключил бывший наркоша, пытаясь согнать со своей головы рогатую нечисть, — отвалите, децлы.

— Ты думаешь? — засомневался актёр, — и что тебя подвигло на подобные мысли?