Заповедная тропа

— Поначалу от Борисовича все отмахивались, — Царев мою реплику будто и не заметил. — И его это страшно задевало. Потом случился какой-то конфликт, и он пообещал, что пожалуется на директора департамента вышестоящему руководству. А спустя несколько дней я услышал, как Егор говорил директору, что в отделе нужно провести масштабную проверку. А еще, что в вашем заповеднике должна состояться плановая ревизия, и предлагал отправить с ревизорами кого-нибудь из его заместителей, дабы тот убедился: все работают честно, и никакой коррупции на самом деле нет. В итоге в заповедник отправился я, да еще с наказом рассмотреть возможность организовать здесь туристические маршруты.

— Твой начальник знал, что наш заповедник — не простой, — сказала я. — Все руководители управлений и департаментов давным-давно принесли Клятву молчания и отлично понимают, с кем и с чем им приходится работать.

— Тогда для чего была нужна эта командировка? Закрыть рот Павлу Борисовичу можно другим, менее сложным способом. Например, все ему объяснить и заставить принести эту вашу волшебную Клятву. Тем не менее, директор посылает в заповедник человека, да еще с серьезным заданием, требующим времени и сил, чтобы затем, когда он вернется обратно, стереть ему память. Где логика?

Я грустно улыбнулась.

— А логика, Ваня, в том, что твое задание гораздо сложнее, чем ты думаешь. Ты должен был не столько придумывать туристические пути, сколько отвлекать нас от работы. Я уже говорила: появление ревизора, не посвященного в тайну колдовства, внесло в жизнь заповедника большую сумятицу. Всем сотрудникам было велено отложить текущие дела и укрыть заповедные тропы отворотными чарами, чтобы ты, не дай Бог, не увидел русалок, драконов и прочих магических зверей.

А еще продумать маршруты, которыми мы станем водить тебя по своим участкам. И мне в том числе. Таким образом, пока я прогуливала тебя по горам и долам, наши воры получали возможность незаметно подобраться к Огневушке и ее птенцам.

Что ж, теперь все более-менее понятно. Предыдущие нападения на жар-птиц совершались летом, когда в их гнездах появлялись золотые яйца, а сами воры находились в официальном отпуске. В этом году схема дала сбой — вокруг огненной поляны встал защитный купол, а я сама, забросив прочих своих зверей, маячила где-то неподалеку. На мой взгляд, господам Козловым стоило бы отложить похищение хотя бы до следующего лета, однако они решили действовать иначе.

— Я почти не сомневаюсь, что приятелем твоего начальника является дядя нашей Алены, — сказала Цареву. — Ему, менталисту, ничего не стоило внушить другу идею отправить в заповедник непосвященного человека, чтобы, пока мы будем его развлекать, племянники украли золотые яйца. Под шумок, так сказать. Однако яйца в силу ряда причин украсть не удалось, поэтому ребята похитили саму жар-птицу. Ее застывшие перья тоже представляют немалую ценность, а значит, без добычи они бы в любом случае не остались.

Я сделала к Ивану шаг и осторожно дотронулась до его руки.

— Нам, Ваня, очень повезло, что директор прислал в заповедник именно тебя. Будь на твоем месте кто-нибудь другой, мы бы так ничего и не узнали. Алена бы преспокойно уволилась и уехала в дальние дали, а от Огневушки не осталось ни слуха, ни духа.

Царев серьезно посмотрел мне в глаза, а потом наклонился и нежно коснулся губами моих губ.

— Это мне повезло, Василиса, — тихо сказал он. — Какие бы преступные намерения не были у вашего Егора Юрьевича, я ему чрезвычайно признателен за свою командировку.

Я улыбнулась и, придвинувшись ближе, положила голову на его грудь. Иван обнял меня за плечи, ласково провел ладонью по голове.

Мы стояли так несколько минут. Над головой шумел волшебный лес, где-то вдали стучал дятел и чирикали птицы, и казалось, что на всем свете нет ничего, кроме ветра в волосах и этих объятий — самых нежных, самых сильных, самых надежных.

Наконец, я мягко отстранилась и, встав на цыпочки, поцеловала мужчину в уголок губ.

Царев улыбнулся и, сжав мою ладонь, повел вперед по тропинке.

— Хорошо, что все получилось так складно, — сказал он. — Воры в любом случае окажутся в проигрыше. Даже если мы не сумеем поймать их на живца, сведения, которые ты добыла, наверняка заинтересуют и Владислава Бессмертного, и полицию.

— Как думаешь, Виталик нас обманывает? — поинтересовалась я.

— Ты ему не доверяешь?

Я пожала плечами.

— Если честно, не очень. Возможно, с Аленой он все-таки заодно, а перед нами концерты играет, чтобы отвлечь внимание. Может, вместо сигналок Виталя на болоте оставил пустышки, а пока мы тут гуляем, связался с невестой и рассказал, что ее кикиморы охраняют пустую клетку.

— Все может быть, — согласился Царев. — Однако, по поводу пустышек, я сомневаюсь. Когда мы с ним остались вдвоем, он на берегу минут двадцать руками размахивал. Магией от него в тот момент несло так, что глаза резало. В чародейских делах я, конечно, понимаю мало, однако мне казалось, что господин Яровой постарался на славу.

Это мы сейчас и проверим.

— Виталик знает, что ты — богатырь?