Заповедник "Неандерталь". Снабженец (СИ)

- Дело нужное. Не забуду. – Обнадёжил я Тарабрина. – Через артельщика лесорубов решим этот вопрос. Вот только чтобы все брёвна окоровали, а не только набрали коры, сколько им самим надо и адью. Давно трудятся?

- С сегодняшнего утра. Ты скажи, когда тебе артель плотников засылать?

- Глянуть надо своим глазом. Для Сосипатора я уже почти всё завёз – можно строить псарню. А вот на конюшне, наверняка, еще и конь не валялся. Что у нас с камнем?

- Просеку уже рубят на том берегу реки. За перекатом, на котором брод, - встрял Юшко. – Монстра брод этот преодолевает играючи. Пеньков только много оставили. Ты обещал что-то привезти для их ликвидации. А то баланы с того берега вывозить нужно, а тут пень на пне.

- Привез. Пороховые шашки горняцкие, - кивнул я на борт трака, - бикфордов шнур и большой коловорот со сверлом, диаметром под шашку. Всё монстру меньше ломать будешь. И бензопилы, как и обещал, привёз. Два американских ««Ремингтона»» - это скорее толстые ветки попилить и пеньки разваливать, когда дрова заготавливать начнём. А для брёвен придется домой скататься взять длинную пилу немецкую. А пока несколько американских двуручных пил по два с половиной метра длиной, типа нашей ««дружбы-два»». Только длиннее. Они такими пилами даже громадные секвойи врукопашную пилят. Пусть начинают калибровать баланы по длине. Девять метров под роспуск и по пять-шесть метров под кузов КамАЗа. Лесопилку скоро поставим, так чтобы не простаивала.

Отвёл Тарабрина в сторону и спросил:

- Как там Василиса?

- Да в порядке всё у твоей жены, – отчитался проводник. - Дитя вынашивает и приданое ребенку шьёт. Выглядит здоровой. Беременность переносит хорошо. Молоком и творогом, как ты велел, мы ее обеспечили. Скоро и яйцами фазаньими снабдим, как отгнездятся. Ты лучше на юг посмотри: какую красоту нам Господь сотворил.

Степь зазеленела пока еще коротко пробившейся травой, хотя и видны еще черные проплешины.

- Замучаемся косить, - предположил я, глядя на огороженные колючкой площади.

- Косилку конную купим, - обнадежил меня Тарабрин. – как только, так сразу в дореволюцию сходим. А пока конюхов твоих с лошадьми к тебе перевезём. С телегами и фурами. К делу пристроишь. Добьете просеку – камень будете возить.

- С Аджимушкайских катакомб? – спросил.

- Да нет там пока никаких катакомб, - улыбнулся Тарабрин. – Горку и ту не всю раскатали ещё на строительный камень. Ты вот что. С первой партии брёвен баньку построй. А то мужики в речке моются, а вода в ней еще холодная. Непорядок. Ну, я пошел.

- А обед? – только и спросил.

- Дома поем, - ответил Тарабрин и сотворив ««окно»» исчез.

- Ваня, дождь сильный был? - спросил я Юшко.

- Да какой там дождь, командир. Так побрызгало вчера с часок.

Негромкий хлопок и большой дубовый пень, слегка подпрыгнув, упал на бок, расшвыривая с земли прошлогоднюю пожухлую листву и желуди. Полностью от корней пенёк не оторвался с одной стороны, хотя мы большие корни и подрубили заранее. Соседние дубы только недовольно ветвями качали. Свежей листвы еще не было, так, что осыпаться было нечему. Разве что мёртвые тонкие сучки попадали.

Пустили в дело бензопилу и довольно удачно развалили пенёк на дрова. Точнее – заготовки для дров.

На бензопилу мужики смотрели как на чудо господнее, равное скатерти-самобранке. Но их до сложной техники мы с Ваней не допустили. Только пара здоровяков трудилась над могучим американским коловоротом, просверливая пни под взрывчатку.

Как оказалось, Юшко тут давно в солидном авторитете и его слово заднее. Уважают мужики белоруса за знания и умения. И артельщик его слушается.

В следующий могучий пень, просверлив в нём глубокую дыру, забили сразу две пороховые шашки – круглые красные картонные цилиндры, покрытые воском. В последний цилиндр вставили пару метров огнепроводного шнура и подожгли от специальной американской спички с большой головкой.

Отогнали мужиков с детворой подальше за деревья. Попрятались и ждём.

Этот пень взлетел как ракета. Слава богу, падая, он никого не придавил.

А дальше все пошло как на конвейере. Полдня и пней на нашем берегу больше нет. Зато остались ямы на их месте, а скорее - воронки.

- Камнями бы их засыпать, - предложил Юшко.

- И где тут столько камней набрать? – проявил я сомнение. – С брода всю гальку содрать? Так нерационально. Застревать потом там телеги будут.

- Да там же где на стройку камень рубили, - возразил мне Юшко. - Должна же там и мелкая некондиция валяться. Не с собой же они ее мужики на Тамань уволокли, раз деловой камень на месте для нас оставили.

Оставив Ваню за главного подрывника уже на левом берегу, я на следующий день с Сосипатором и его архаровцами выехал в Аджимушкай. Точнее, на то место, которое в будущем так обзовут.

Никаких катакомб на месте каменоломни и в проекте не было. Тарабринские камнеломщики рубили только солидные пласты известняка, выходящие сами на поверхность горбами. Откалывали от пласта клиньями большие продольные блоки. А потом уже рубили их на порционные куски.