Заповедники души

Подвиг Фомы Данилова повторил в наше время солдат Евгений Родионов (1977–1996). По свидетельству его матери Любови Васильевны, Женя был крещён в младенчестве. Лет с 11–12 он никогда не расставался со своим нательным крестиком. Во время срочной службы в Чечне Женя и три его товарища (Александр Железнов, Андрей Трусов и Игорь Яковлев) попали в плен к чеченским бандитам под предводительством Руслана Хойхороева. Около 3,5 месяцев молодые солдаты терпели избиения, издевательства и пытки, но принять мусульманство и стать воинами «свободной Ичкерии» отказались. Евгению неоднократно предлагали снять нательный крестик, но он наотрез отказывался. Об этом позднее много раз рассказывал Л. В. Родионовой сам Хойхороев как лично, так и в присутствии представителя ОБСЕг – на Леннарта. 23 мая 1996 года, в день Вознесения Господня, Евгения обезглавили, а его товарищей расстреляли. Тела закопали в воронке от авиабомбы близ селения Бамут. Матери ценой огромных усилий за денежный выкуп удалось найти захоронение. Тело сына она опознала по нательному крестику. Голова Евгения была закопана отдельно и отдана матери только за дополнительный выкуп. Мать вывезла тела сына и его товарищей на родину. Евгений похоронен в родном посёлке Курилово Подольского района Московской области. О его подвиге стало широко известно только спустя два года. Ныне многие православные христиане почитают мученический подвиг Евгения Родионова, а некоторые рассказывают о молитвенной помощи от него в опасных ситуациях. Как и Фома Данилов, Евгений Родионов и его товарищи погибли за православную веру и Отечество и, не сняв с себя нательного креста, отошли в вечность истинными христианами.

Вторая часть поэмы «Нательный крестик» – автобиографическая. Она посвящена памяти моей бабушки Надежды Ивановны Дудиной (1895–1979), которая крестила меня в младенческом возрасте (то ли втайне от родителей, то ли с их молчаливого согласия). Старшая сестра Людмила помнит, как бабушка рассказывала, что купель была небольшая, и во время крещения я самостоятельно стояла в ней (мне было около полутора лет). Бабушка родилась в семье отставного солдата Ивана Гавриловича Иванова в деревне Мерложки Тверской области. Семья была бедной, многодетной, и бабушку в 8 лет пришлось отдать в няньки к состоятельным людям. С 12 лет она выполняла уже все тяжёлые сельскохозяйственные работы, несмотря на маленький рост. Окончить даже начальную школу ей не пришлось. На долю бабушки и людей её поколения выпала жизнь, полная труда и лишений. Бабушка их выдержала, вырастила двоих детей и пятерых внучат. Несмотря ни на что, она не разуверилась в Боге. Наоборот, её вера окрепла. Она рассказывала, что не раз молитвы спасали её от бед. Я благодарна своей бабушке за первые уроки веры, за молитвы обо мне и нашей семье. Когда уже в зрелом возрасте я стала постепенно возвращаться к православной вере, это мне очень помогло.

Летом 1991 года вновь обретённые мощи святого преподобного Серафима Саровского были привезены в Москву в кафедральный Богоявленский (Елоховский) собор и поставлены слева от алтаря. Верующих тогда на поклонение приходило совсем немного, и я долго стояла одна у раки преподобного. Благодать, исходившая от мощей, была столь ощутима и очевидна, что это помогло мне окончательно утвердиться в вере, отбросить все мучившие меня сомнения. Спустя несколько лет я готовила к передаче в краеведческий музей деревянную коробку начала XX века и неожиданно нашла там мой крестильный крестик, который помнила привязанным к нижней рейке детской кроватки. Моя личная святыня вернулась ко мне.

Стихотворение «Екатерина Ушакова – Александру Пушкину» имеет документальную основу. Екатерина Николаевна Ушакова (1809–1872) – московская знакомая великого поэта. За юной Катей Пушкин ухаживал в 1826–1827 годах после возвращения из ссылки. Поэт часто бывал в доме Ушаковых на Пресне, проводил время в общении с Екатериной и её младшей сестрой Лизой, ценил общество их родителей. Екатерина была красива, умна, начитана и остроумна. Она ответила поэту взаимностью, но он к ней так и не посватался ни весной 1827 года, ни зимой 1830 года, когда по Москве ходили слухи об их возможном браке. 26 мая 1827 года, в день рождения А. С. Пушкина, Екатерина писала своему брату Ивану: «Он уехал в Петербург, может быть, он забудет меня; но нет, нет, будем лелеять надежду, что он вернётся, он вернётся безусловно…». Весной 1828 года до Екатерины дошли слухи, что поэт всерьёз увлёкся в Петербурге юной фрейлиной Анной Алексеевной Олениной (1808–1888) и намеревается на ней жениться. Это известие не ослабило любви Ушаковой к Пушкину. Зла на поэта она не держала, оставалась его другом.