Запоздавшее возмездие или Русская сага

Но не это - главное. Снова Видов обошел его, снова лидирует! Глядишь, наследник появится - неважно, законный или незаконный, но - наследник. А недавно получивший статус сверхсрочника, вместе со старшинскими погонами, Сидякин попрежнему одинок. Ни кола, ни двора, ни семьи, ни настоящих родителей. Бывших скотника и доярку родителями он не считал - ведь главное не заделать и родить, а обеспечить отпрыску безбедное существование, солидную будущность. А что можно ожидать от полуграмотных и полунищих людей?

Сидякин безвылазно сидел в ротной каптерке, изобретал ответные меры, которые он примет в ответ на женитьбу "соперника". Главная из них собственная женитьба. На ком - не имеет значения: на пухлой перезрелой бабешке, работающей поварихой или на сухой - доска доской - интеллигентной дамочке с буклями и в очках, возглавляющей полковую библиотеку. На свадьбу ни за что не пригласит ни Семку, ни Клавку. Пусть тогда они повертятся, позавидуют семейному счастью бывшего односельчанина!

Представил себе нахмурившегося комбата и обидчиво всплакнувшую его новую супруженницу - по душе бедто бархоткой провели.

-- Товарищ старшина, на КПП вас спрашивают, - приоткрыв дверь в каптерку, осторожно доложил дневальный. - Какой-то местный житель. Говорит, вы знаете.

-- Пусть гонят в шею! - заорал старшина.

Испуганный дневальный мигом исчез.

Еще бы Сидякину не знать незванного посетителя.

С полмесяца тому назад в один из выходных дней Прохор решил прогуляться по городу, заглянуть на рынок, прикупить какое-нибудь лакомство. Ибо он был любителем сладкого: конфет, пирожных, пряников. Вечное пребывание в осточертевшей казарме сделалось просто нестерпимым. Ряды одинаково заправленных коек, свежевымытых тумбочек, свежеокрашенных полов, сонный дневальный у входа и дежурный сержант, бесцельно разгуливающий по казарменным отсекам - все это вызывало головную и зубную боль.

Воскресный рынок - празднично шумлив и бестолков. Здесь обнимаются и дерутся, смеются и плачут, пляшут и валяются на земле. Состоит он как бы из трех частей: цивилизованной, где торгуют с прилавков и специальных скамеек, привозной - торг идет с возов, запряженных волами или лошадьми, и дикой продукты и товары разложены прямо на земле.

Сидякин побродил между возами, от нечего делать приценилсмя к овощамм и фруктам. Даже поторговался с одной грудастой девахой. Так, ради развлечения. Деваха, поминутно вытирая потную ладонь о переброшенный через плечо рушник, на весь рынок хвалила свой товар, пыталась всучить на пробу неожиданному покуателю краснобедрое яблоко.

С трудом отделавшись от приставучей хуторянки, Прошка заглянул в шинок. Вообще-то, военным посещать злачные места, мягко говоря, не рекомендуется, но, во первых, старшина был в цивильной одежде, кто он такой - на лбу не написано, во-вторых, он не собирался упиваться едучим самогоном, именуемым не иначе, как "горилка высшей пробы". Не спрашивая, что подать, расторопный парнишка небрежно вытер грязной тряпкой заляпанный стол и поставил на него литровую кружку пива.

Наверняка, мыла добавляют, жулики, равнодушно подумал Сидякин, сдувая обильную пену. Но пиво оказалось сносным - немного отдавало запахами дубовой бочки, тепловатое, в меру крепкое.

-- Вот я и говорю, зачем живем, а? - к столу Сидякина подсел вислоусый сельчанин с выбритым затылком. Говорил он, в основном по русски, иногда вставляя в качестве связок чисто украинские выражения. - Скажи, милчеловек, зачем? Хиба ж это жизнь, когда жинка ежедень чинит мне исподнее? Вся мотня в штопках - хоть руками держи, штоб не потерять. Позавчерась полез ночью на жинку да зацепил дырку в простыне - пополам...

-- Купи новое белье, - равнодушно посоветовал Прохор.

Сельчанин возмущенно хлопнул себя по выпирающему пузу.

-- Купи, говоришь? А где оно продается, не подскажешь? У нас на рынке шаром покати, в магазеях - тожеть. Хиба я не купив бы, га? Гроши маю, жинка добрюсенькая да понятливая... Ты не продашь?

Кажется, дотошный хуторянин не просто подсел к незнакомому посетителю шинка - заранее разузнал у тех же базарных кумушек, кто он такой и какой можно слизать навар? Ну, что ж, Сидякин не прочь заработать! Малоопытный новый ротный охотно подмахивает акты на списание пришедшего в негодность красноармейского белья и обмундирования. А деньги старшине, ох, до чего же пригодятся! Копейка к копейке, рубль к рублю, закончит службу, глядишь. построит в Степанковке новый дом - не развалюху, как у родителей, со всеми цивилизованными удобствами.

-- Сколько заплатишь?

Вопрос - в лоб, без хитрых маневров и обменом двухсмысленными фразами. Рыночный принцип: я тебе, ты мне, больше получить, меньше отдать. Даже при социализме - обычное дело.

Торговались долго и азартно. Хитрый дядько раз пять уходил, показывая, что сделка не состоялась, что больше ни полушки не уступит. И столько же раз возвращался, набавляя договорную сумму. Сидякин тоже понемного уступал. В конце концов, сошлись. В тот же вечер состоялся товарообмен.