Запредельник

— Нет, и не хочу, чтобы ты это делал. Я знаю, что для доктора Фронто это представляет живой интерес. Но я не хочу быть подопытным кроликом, которого разрезают на части в ходе эксперимента. А он считает, что это его работа — помогать мне, и обязательно будет тебя расспрашивать. Так вот, пусть занимается своим делом, пока я буду пытаться воспроизвести прыжок, и не лезет мне в душу.

— Ты хочешь сказать, что согласна участвовать в эксперименте? — с глубокой озабоченностью в голосе спросил Маккензи.

— Я готова, как и всегда, — ответила она, вздрогнув.

— Ты же знаешь, что мы не обязаны этого делать. Мы можем сказать, что отказываемся.

— И что на это ответит Сирус Магнум? — Мускулы на ее лице слегка напряглись. — Нет, мой милый, как всегда, у нас нет выбора. Это слишком важно, и кроме нас некому этого сделать. Ты можешь делать то, что считаешь нужным, только прошу, не смотри так, словно ты что-то украл. Ты действуешь мне на нервы! Я пережила один космический прыжок, переживу и второй.

Она взяла его за руку и направилась к двери в свою комнату.

— Мне нужно отдохнуть. Я что-то очень устала, а после отдыха все обычно видится в новом свете.

— Светла, все уладится. В следующий раз, когда что-то понадобится тебе, у меня все будет наготове.

Светла утешающе улыбнулась ему:

— Я не гордая, Маккензи. И не откажусь.

Он знал, что она не поверила ему.

Они прошли в дверь и оказались в гостиной, где терпеливо ожидал доктор Фронто.

Глава 21

Маккензи и доктор Фронто неторопливо прошли по небольшой дорожке сквозь рощу мангалам, пока не вышли на поляну, где находилось небольшое здание, собранное из металлических листов. Они вошли в него через боковую дверь. В центре помещения находился крейсер-запредельник «Браво». Со всех сторон его окружало всевозможное оборудование и ученые. Фронто попросил обслуживающий персонал покинуть помещение, а сам предложил Маккензи подняться на борт корабля одному, чтобы никто не присутствовал при беседе Маккензи и Шейлы.

Маккензи поднялся по трапу и вступил в камеру автоматической герметизации. Когда он направлялся в рубку, из динамиков послышался голос Шейлы:

— Здравствуй, Мак. Не могу выразить словами, как я рада снова видеть тебя!

— Привет, Шейла! Как дела?

— Принимая во внимание все пережитое, не так уж и плохо, как мне кажется.

Он вошел в рубку управления и уселся в свое такое привычное, принимающее форму тела кресло. По привычке, сложившейся за много лет, он окинул взглядом все панели в рубке, как будто он все еще нес службу в Запределье, но вдруг почувствовал, как много времени прошло с тех пор.

— Прости, что не пришел раньше, Шейла. Надеюсь, ты не сердишься на меня.

— Я знаю, что ты был занят, Мак. Доктор Фронто рассказывал мне о твоих подвигах. Мне жаль, что я не могла тебе помочь.

— Мне тоже очень жаль. Я уже привык прислушиваться к твоим советам, — ответил он. И это было правдой, хотя он сам понял это только сейчас.

— Что ж, мы теперь живы и здоровы, более или менее, конечно. Во всяком случае, не находимся в ловушке за пределами гравитационной корпускулы, и корабли рашадианцев не окружают нас.

— Ты из-за этого решилась на космический прыжок?

— Да. Я совершила ужасные ошибки и чувствовала себя ответственной за них. Но довольно об этом. Я хочу знать, что тебя насторожило в действиях Внутренней Безопасности, когда ты решил, что они лгут тебе. Ведь их доводы были очень убедительными. Они требовали от меня доказательств, которые они могли бы использовать в своем обвинении. И я уже почти согласилась им помочь. Но потом подумала, что куда более осмотрительным будет не делать ничего без твоих личных приказов. — Она секунду помолчала. — Мне жаль, что я была так нерешительна.

Уж слишком она была откровенна. Маккензи невольно подумал, что у нее что-то на уме.

— И что же ты им рассказала?

— К счастью, ничего. Я понимала, что мне, возможно, придется сдаться, но решила потянуть время, пока мне не удастся выяснить твои намерения. Я устроила маленький беспорядок в своих цепях и звеньях, чтобы направить их по ложному пути и таким образом истощить их ресурсы воздействия. Самые ужасные чувства я испытывала, когда ты беседовал с двойником Светлы. Они прокрутили мне запись этой беседы, чтобы я могла убедиться, что ты согласен сотрудничать с ними. Затем обвинили меня в иррациональном упрямстве, поскольку я по-прежнему отказывалась помогать им. Но я все равно стояла на своем. А эта женщина — двойник Светлы — была совсем не плоха, правда?

— Да… Я тоже так думаю.

— Но все же ты заподозрил неладное.

— Это была счастливая случайность.

— Почему ты ее заподозрил?

— Она не знала одной вещи о космическом прыжке, того, что я считал невозможным забыть. Это было первое, что насторожило меня. Затем я предположил, что раз они лгут о Светле, они, вероятно, обманывают меня и во всем остальном. Оказалось, что я был прав, но совсем по другим причинам. Это была слепая удача.

— Мак, а что произошло во время космического прыжка?

В устах Шейлы этот вопрос звучал чисто риторически.

— Разве ты сама не помнишь?

Она хихикнула и сказала: