Запрещенные друг другу

Облокотившись об подоконник, уставилась в окно невидящим взглядом и принялась анализировать сложившуюся ситуацию. С Валом стоило поговорить, озвучить то, что не давало покоя, вызывало сомнения и побуждало страхи, а ещё предупредить относительно Марины. Мало ли, что у неё в голове. Сколько не спрашивала после ужина, не пыталась втереться в доверие, она так и не призналась. Только и смогла узнать, что бёздник у Дударева в среду, и что он собирается отмечать его в кругу друзей, заранее забронировав в «Ингуле» второй этаж.

Надо же… День рождения. А ей ничего и не сказал. Хотя, что толку? Она всё равно не смогла бы прийти, разве что поздравить и то, по телефону. Тяжело вздохнула. Как не крути, а одними поцелуями мил не будешь. Тут стоило или решиться на большее, отдавшись во власть жгучей страсти, или поставить жирную точку, продолжая жить в своем мире. Другого не дано.

Выключив запищавший чайник, прошла в прихожую, сняла с вешалки сумку и, порывшись в ней некоторое время, достала подаренный Дударевым мобильный.

Сад встретил оглушающей тишиной, заставляя вздрагивать от малейшего шороха. Не стала говорить возле дома, отошла как можно дальше, практически к границе с соседним домом.

Обхватив дрожащие от ночной прохлады плечи свободной рукой, преподнесла телефон к уху и приготовилась ждать соединения. Тут же пошли протяжные гудки, и не успела Юля прочистить охрипшее от волнение горло, как на том конце связи послышался уверенный и настолько пробирающий до дрожи голос, что у неё подогнулись коленки.

— Юль… — позвал Вал, когда она не ответила. — Ты там?

— Привет, — прохрипела, растерявшись. Оказывается, он поздоровался, а она только и могла, что глупо улыбаться, млея от звучания его голоса.

— Привет, красавица. Ты чего не спишь? — На заднем плане послышался тихий скрип, должно быть двери, отдаленный лай собак, а потом четкий щелчок и…

Юля прикрыла глаза, представляя сейчас Дударева. Вот он сощурился, зажав фильтр в уголках губ, преподнес трепещущий огонек к лицу, прикрыв его от порывов сквозняка и, неспешно затянувшись, неторопливо повел подбородком, выдыхая дым в сторону. Безумно нравилось, когда он так делал, а ещё захватывало дух, когда смотрел на неё сквозь лукавый прищур, пряча за длинными ресницами откровенное желание.

— Ко мне приходила Марина, — стряхнула волосами, возвращаясь в реальность. Разве можно настолько потерять себя?

— Какого хрена?

— Ну, ты, конечно, и странный. Я, как бы, её тётя и мы достаточно неплохо ладим. Вал, — замялась, рассматривая звёздное небо, — мне совсем не нравится Марина, давай завтра встретимся, мне столько нужно тебе сказать.

— Давай, — обрадовался и тут же спохватился: — Юль, только у меня самолет в двенадцать часов, на работе завал, приехать не смогу, если только сама… Сможешь?

— Хорошо, — кивнула решительно, словно он мог её увидеть. — Скажи куда, и я приеду.

— Давай на работу, я предупрежу Альбину.

— Договорились. С утра буду.

— Пздц, Анатольевна, что-то мне не нравится твоя покладистость. Слишком всё просто, — рассмеялся натянуто. — Ты там хоть не надумала включать заднюю?

Запрокинув назад голову, Юля тихо выдохнула, борясь с подступившими слезами, и судорожно сглотнула застрявший в горле комок.

— Ясно-о-о… — произнес вкрадчиво, расценив её молчание, как прощальный аккорд. — Давай тогда, поговорим, только Юляш, я тебя так просто не отпущу. Поздно уже. Надо было раньше думать.

— Намучаешься, — улыбнулась сквозь слёзы, не в силах больше сдерживаться. — Помнишь, ты говорил, Так это не правда, Вал, это я тебя раздавлю. Беги, пока ещё есть шанс начать жизнь с чистого листа, потому со мной ты устанешь её переписывать.

— Да мне как-то пох**, Юляш, лишь бы листов хватило…

— Тогда до завтра? — покосилась на возвышающийся в темноте дом, поежившись от налетевшего ветерка. Глеб мог проснуться в любой момент и не обнаружив её рядом, мог запросто податься на поиски. Лучше не испытывать судьбу.

— А может ещё чуть-чуть?

— Ва-а-ал, — простонала умоляюще. Знает ведь, что она не сможет, и всё равно на что-то надеется.

— Юль, а я ведь не усну теперь, — прошептал хрипло, вызвав у неё ворох мурашек.

— Не ты один…

Отключилась. Первая дала отбой, чувствуя, как затрепыхалось в силках пойманное сердце.

Что не отойдет от пропасти на безопасное расстояние, как потом сама же бросится к самому краю. Поговорить стоило — это несомненно, но как найти в себе силы устоять перед соблазном? Оттолкнуть, сделать больно, когда у самой сердце обливалось кровью? Хоть бейте, режьте, пытайте, а не могла сказать.

Глава 11

Это была долгая и весьма изнурительная ночь.

Два часа… Три… Всего лишь шестьдесят минут, а по ощущениям — целая вечность. До шести утра еб*нуться можно, а до восьми — и совсем сдохнуть. Зато накурился-я-я… аж тошно стало. Пока вышагивал по застекленной лоджии, напоминая разъяренного тигра, сигареты таяли во рту в прямом смысле слова, но когда стало першить в горле — со злостью зашвырнул зажигалку вдаль, пытаясь согнать на несчастном приспособлении скопившийся негатив.

Не помогло.