Запрещённый приём (ЛП)

Олаф направился к офису шерифа. Когда он вошел внутрь, Эдуард махнул мне из-за двери своей шляпой и исчез внутри здания.

Как только мы получили столько приватности, сколько в принципе могли ее получить, я повернулась к ребятам и сказала:

— У вас считанные минуты на то, чтобы объяснить мне, какого хрена здесь делает Пьеретта. Вам мало того, что я попадаю под профиль его жертв? Вы хотите еще кого-то подвергнуть опасности?

— Я — твой телохранитель. Мой долг — вставать между тобой и опасностью, которая тебе угрожает. — Произнесла Пьеретта, и в ней не было ни намека на страх. Она выпрямилась и держалась уверенно, как будто за моей спиной только что пряталась совсем другая женщина. Это напомнило мне, как легко Эдуард переключался в Теда.

— И что же конкретно это означает? — Поинтересовалась я.

Пьеретта уставилась на меня своими большими карими глазами — они казались еще крупнее с подводкой, которую дома она вообще не носила.

— Я служу моей королеве так, как она того пожелает.

Я повернулась к тому, кто, как я знала, скажет мне правду.

— Никки, какого хрена здесь происходит?

— Идея не моя. Я знал, что ты не одобришь. — Ответил он.

— Какая еще идея?

— Привезти Пьеретту с Эйнжел, чтобы помочь тебе разобраться с Олафом.

Я поразмыслила над этим и поняла, что Никки прав. Идея — дерьмо.

— Пьеретта, ты только что притворялась, что боишься его. Мало того, что ты внешне подходишь под профиль его жертв, ты еще и ведешь себя так, как ему нравится.

— Он пугает меня, моя королева. Я бы не хотела оказаться беспомощной в его руках. Я скорее позволила ему увидеть свой истинный страх. — Спокойно ответила она.

— Почему? Зачем ты это сделала?

— Чтобы искусить его.

— Чего?

Эйнжел попыталась обнять меня за плечи, но я высвободилась.

— А ты? Зачем ты с ним флиртовала?

— Если ты про то, как я одета, то я была на концерте. Ни для кого из присутствующих я не наряжалась. — Эйнжел злилась, но все они тут уже исчерпали запасы моего терпения. Я ведь извинилась за то, что ей пришлось пропустить тусовку. Хватит с меня.

— Я не про твои шмотки, и ты это знаешь. Почему среди всех людей, с кем ты могла флиртовать, ты решила провернуть это именно с ним?

— Мы хотели узнать, реагирует ли он на обычный флирт. — Ответила она совершенно будничным тоном.

— И зачем же вам это понадобилось?

— Они здесь, чтобы разгрузить тебя. — Пояснил Итан.

Я глубоко вдохнула, сосчитала в уме до десяти, после чего медленно выдохнула. Не помогло.

— Если вы приехали защищать меня от Олафа, а не для того, чтобы помочь мне спасти жизнь Бобби Маршану, проваливайте обратно в аэропорт и уебывайте отсюда.

— Если он реагирует на обычный флирт, то существует вероятность, что с ним можно встречаться — в каком-то странном, психованном смысле. — Предположила Эйнжел.

— Он не психованный. А ты, что же, хочешь встречаться с Олафом?

Она рассмеялась.

— Я слишком высокая, слишком блондинка и слишком голубоглазая на его вкус, но если бы он не был так зациклен на своих жертвах, то был бы чертовски горяч.

Что бы не было написано на моем лице, это заставило ее рассмеяться, но это был нервный смех.

— Да ладно тебе, Анита, если смотреть только на тело, то он дьявольски хорош собой.

— Наверное, тот факт, что ему нравится похищать, связывать, пытать и насиловать женщин, лично мне как-то портит картину.

— Если честно, я считаю, что опасность — это одна тех вещей, которые делают его сексуальным.

Я уставилась на нее так, будто впервые увидела.

— Ну извини, что как женщина, которая в его вкусе с большой буквы «В», я не нахожу это соблазнительным.

— Вот поэтому Пьеретта и здесь. — Сказала Эйнжел.

— Но это же смешно. Мы не станем этого делать. Это глупый, опасный план.

— Он не глупый. — Возразил Никки. — Но я знал, что ты его не одобришь.

— Глупый он. Я не позволю Пьеретте подвергать себя опасности. Я не хочу, чтобы хоть кто-то оказался на милости Олафа — в смысле, вообще кто угодно из тех, кто мне дорог, и с кем я спала.

— Я польщена, что ты так заботишься обо мне, моя королева, но я могу устранить эту угрозу раз и навсегда. Цель оправдывает средства.

— Ты не понимаешь, кто он такой, иначе ты бы так не говорила.

— Это ему неизвестно, кто я такая. — Ответила она. На лице Пьеретты проступили все те столетия, в течение которых она была самым жутким ассасином в мире. Она и другие члены Арлекина были настолько пугающими, что даже упоминать одно название их организации было опасно для жизни маленьких непослушных вампирчиков. Теперь Арлекин был в составе наших телохранителей, и если они и шпионили, то делали это для Жан-Клода или Мики. Как низко пали сильные и все такое, но обнаженное высокомерие в глазах Пьеретты доказало, что по крайней мере ее эго никуда не падало.

— Я не утверждаю, что ты не способна внушать страх, Петра, но ты не понимаешь, кто он есть, в противном случае ты бы не предлагала себя так спокойно в качестве наживки.

— Я прекрасно осознаю, что он из себя представляет, и тот факт, что мы позволяем ему жить, хотя он — настолько серьезная угроза для тебя, непростителен.

— Я сама буду решать, что простительно, а что — нет. — Возразила я.