Запрещенный Тесла

Однообразный и размеренный учебный процесс быстро наскучил молодому человеку, он увлекся азартными играми — хороший аналитик, он быстро постиг мастерства и частенько возвращал выигрыш своим невольным жертвам. Но для профессионального игрока юноша был слишком азартен — удача отвернулась от него, проигранными оказались даже деньги, предназначенные на оплату учебы, под угрозой оказалось финансовое благосостояние семьи. Но Никола потом чудесным образом отыграл часть проигрышей и по настоянию родителей вернулся домой, в Госпич, так и не окончив курса и не получив никаких дипломов. Здесь его ждали новые душевные потрясения — влюбленность в девушку по имени Анна, затем смерть отца.

Молодой Никола дал смертельно больному отцу обещание — завершить учебу и получить диплом инженера.

Наследник доктора Фауста

Тесла был верен слову — летом 1880 года он решает вернуться к учебе и поступает в Карлов университет города Праги, столицы Богемии, также находившейся в составе Австро-Венгрии. Альма-матер юного студиозуса должен был стать один из старейших университетов Европы. Основанный в 1348 году, Карлов университет отличался респектабельностью и консервативностью, имел теологические факультеты для представителей разных концессий, а преподавание здесь по традиции велось на немецком языке вплоть до конца девятнадцатого века.

В университете Тесла отдал дань не только экспериментальной физике, математике и прочим техническим дисциплинам, но и с увлечением изучал психологию и философию — его наставником был Карл Штумпф, один из учителей Зигмунда Фрейда, предтеча гештальтпсихологии, ярый сторонник концепций Аристотеля, Декарта и Юма. Подход к психологическим феноменам, который избрал Штумпф, как и многие гуманитарные концепции, возникшие на пике эпохи технического прогресса, отличался механистичностью. Если Декарт сводил феномен человека к «машине, неспособной на другие действия, кроме механических», то Юм, развивая это положение, рассматривал разум как простой набор причинно-следственных связей, основанных на первичных ощущениях. Штумпф разделял такую точку зрения.

Начинающий естествоиспытатель, Тесла отдал должное такому подходу, утверждая, что все его изобретения почерпнуты из окружающего мира.

Вопросы применения электрического тока не только в лечебных, но и в гигиенических целях и ради достижения более высокого качества жизни Тесла подробно рассмотрел в статье 1 900 года «Возрастание человеческой энергии и ее связь с солнечной энергией».

…Азартные игры, напряженный бизнес и волнение, особенно на бирже, — это причины, вызывающие уменьшение массы людей… Каждому следует рассматривать свое тело как бесценный подарок, как изумительное произведение искусства неописуемой красоты и таинственности… Неопрятность и неаккуратность, которые порождают болезнь и смерть, являются не только привычками, которые уничтожают самого человека, но при этом они являются в высшей степени аморальными привычками. Поддерживая наши тела свободными от инфекции, в чистоте и здоровье, мы выражаем наше уважение (почтение) высокому принципу, которым они наделены…»[7]

Тесла считал электричество основой любой, в том числе и человеческой, жизни и, руководствуясь этим принципом, разработал целую серию медицинских приборов для лечения воздействиями электрического тока. Необходимо оговориться, что разработки этого многогранного ученого в области медицины фактически заложили основу целого направления современной физиотерапии, биорезонанса и принципов электродиагностики, но по-прежнему остаются недооцененной частью его богатого научного наследия, как и естественно-научные достижения Иоганна фон Гете, широко известного как поэт. Гете не только был ярким философом, но достиг значительных результатов в области анатомии, сравнительной морфологии растений и животных, физики и акустики, и вполне естественно, что этот многогранный представитель германского просвещения стал для Теслы духовным гуру, воплощением идеального ученого. По свидетельствам современников, даже на склоне дней стареющий изобретатель мог с легкостью процитировать целую главу из «Фауста» Гете.

Он чеканил строку за строкой и наверняка вспоминал, как юношей, полным надежд и планов, бродил по гулким улочкам Пражского Града, похожим на гигантские иллюстрации к его любимой поэме.

Готические соборы, забранные коваными решетками окна, серые, истоптанные камни мостовых Пражского Града хранили память не только о злодее Фаусте, силой поэтического гения Гете обращенного в фигуру трагическую.