Запрет на сон

Выкинув всю одежду из шкафа, он обстучал стены внутри. В одном месте послышался пустой звук. Устранив преграду, парень достал взрывное устройство, аналогичное тому, которое Уилл бросил в ту тварь, исключением был лишь размер, он оказался в разы больше. Рассматривая опасный предмет, способный причинить невообразимый вред, Кевин не мог унять дрожь в руках. Тем не менее, детальный обзор привёл к жуткому выводу: на механизме оказалось повреждено устройство запуска таймера. Это означало, что чудовищной силы взрыв должен производиться только в непосредственной близости от объекта. Возможно, Уилл держал его для особого момента, понимая недостаточную мощность запланированных, а после воссозданных взрывов. А возможно, для такого момента, когда, оказавшись загнанным в этот самый темный угол, он не сможет противостоять тварям. Именно для того, чтобы запустить в мгновение ока смертельное устройство, он постоянно держал его рядом с собой, прячась в шкафу после очередной вылазки.

«Вечное ожидание смерти лишь порождает сплошные мучения… И я к ним явно ни готов. – Леденящие душу размышления посетили Кевина, после чего его взгляд упал на бомбу. – Нести такое бремя мне не под силу…»

На составление плана дальнейших действий ушло несколько недель. Для этого ему пришлось выяснить, куда свозятся трупы и как попасть туда за промежуток между сиреной и самим погружением, ибо сотрудники покидают эти места в период тишины. Среди всего рутинного наблюдения выделялась обособленность всех тех, кто занимается умершими, их подозрительные лица вызывали много вопросов, а выяснив их передвижения и переходы смен, Кевин понимал о малой численности особого персонала и некой секретности приема тел. Эта организация находилась в каждой больнице каждого города и не подчинялась местному руководству, их метод был отлажен и никогда не давал сбоев. Итог слежки Кевина был таков: мёртвыми занимается специальная организация с минимальным количеством рабочих в составе, также считается, что она сверхзамкнута для иных лиц. Наверняка такое положение длится долгие годы; и скучные гримасы, привыкшие к трупам и рутине, были настолько унылые, что это вполне могло сыграть на руку, если бы понадобилось внезапное проникновение.

Перед тем как отправиться в путь, Кевин написал родителям записку и положил её в тумбу рядом с кроватью. «Дорогие мама и папа, если мое долгое отсутствие заставит вас волноваться, а поиск ни к чему не приведет, знайте: я добровольно покинул этот мир с осознанием того, что выбрал путь борьбы. Не торопитесь меня осуждать, я не сошел с ума и ничем не болею. Дело в другом. Во время того взрыва мне открыли глаза, и я видел то, что не должен был видеть. Эта реальность слишком ужасна, она тяготит меня, я не смогу жить в ней и должен хотя бы попытаться дать отпор. Думаю, я не смогу описать всё в подробностях, потому что это нужно видеть. Когда я осознал всё это впервые, мой мир вывернулся наизнанку. Я живу с этим, и мне очень тяжело… Для того, чтобы понять меня, я оставил две ампулы и два шприца, это адреналин. В этой дозе он безвреден. Если вы решитесь им воспользоваться, то точно поймете смысл моих слов, но, прошу, обдумайте всё как следует. И если вы приняли решение воспользоваться инъекцией, то примените её перед тем, как провалиться в сон. Как только все упадут без чувств, вы останетесь в сознании и сможете увидеть настоящий мир, тот мир, что увидел я, но предупреждаю, что зрелище будет даже ужаснее, чем смерть собственного сына. Если же вы не воспользуетесь уколом, то я ни в коем случае не буду вас осуждать. Люблю вас. Ваш Кевин».