Запретам вопреки (СИ)

— Я понимаю. Я придумаю что-нибудь. Так просто Маркус её не отпустит. Папа! Он выкрал её из замка, будто она драконица!

— Всё настолько плохо?

— Ещё не плохо. Они пока не так сблизились, но времени мало. Он ищет с ней встреч. Уже ищет.

— Тогда используй зелье на крови, или воспользуйся собственным даром. Завлеки его так, чтобы ему стало не до неё. Не мне, мужчине, рассказывать, что нужно делать молодой и красивой девице.

Мои брови, казалось, гуляли на лице сами по себе. То приподнимались, то сходились к переносице, пока я слушала разговор. Чётко прояснилось, что Маркуса хотят женить. Причём всё обстряпать так, будто он сам сделает выбор. А ещё меня предупредят, устроят наверняка пакость, чтобы я сама сбежала из дворца, на ходу теряя тапки. Не пойму — убьют. А если Маркус не согласится на брак с мерзкой Шерин (Да-да! Я уже считала её очень мерзкой за то, что она хотела вмешаться в свободный выбор, прикрываясь «любовью»), то ей придётся о нём забыть. Навсегда. Отец Шерин изменит планы и неизвестно какими станут новые. Значило ли это опасность для правящего рода Кайонов?

В комнатке начался разговор о родных Шерин, о новостях. Это послужило поводом убраться из закутка и тихо утянуть фамильяра. Не следует опаздывать на свой первый урок и выглядеть необязательной.

Глава 12. Об упрямстве, неожиданной встрече и такой же неожиданной поддержке

— Ох, Лиззи, Лиззи, — тарахтел всю дорогу кот, — если она всерьёз решила тебе подпортить шкурку, то я первый выцарапаю этой жабе глаза. Надо же, что удумали! А может они хотят устроить дворцовый переворот? Ты подумай только, как всё это похоже на заговор! Мы влезли в самую гущу событий! Надо что-то срочно предпринять. Нельзя сидеть сложа руки. И Маркусу нельзя рассказывать. Разве он нам поверит? Ты же не собираешься ему рассказывать? Нет?

Если честно, то сначала я собиралась. Мне совсем не нравились планы Шерин и её отца. Самым верным будет поставить в известность дракона о готовящихся неприятностях. А дальше пусть он сам разбирается со своими подданными как хочет. Одна беда — у меня нет доказательств. Ещё хуже признаться, что я подслушивала чужой разговор, находясь под дверьми.

— Вот что, мой ненаглядный! — произнесла я. — У меня сейчас будет занятие. Твоя задача мне не мешать. Молчать. Не высовываться. Понял? Иначе превращу в воздух!

— Да понял я, понял, — пробурчал кот. — Ну тогда, если не возражаешь, я пойду сам прогуляюсь. Исчезну с твоего поля зрения, так сказать, исполню желание.

— Глупостей не натвори!

Фамильяр фыркнул, а затем исчез, растворяясь с порывом ветра. Хотелось верить, что он послушается и сделает всё, как мы договорились. Ещё один сюрприз подобный ночному и мне не придётся думать о том, когда я покину дворец. Вылечу со свистом как винная пробка! Без денег, без поддержки в неопределённости будет совсем не легко.

Магистр Лафей ждал меня в условленном месте возле изогнутой полумесяцем беседки, сплошь увитой красным плющом. Зелень, красные цветы, белизна колонн и открывающийся с неё прекрасный вид на долину со всей очевидностью превращали это место в одно из самых романтичных во дворце. И самым тихим. Здесь хорошо оставаться наедине с собой, осмысливать, принимать решения даже государственной важности.

— Элизабет! Наконец вы пришли! — поздоровался маг с радушной улыбкой, а потом посерьёзнел: — Ваша одежда…

— Что с ней не так? — спросила я, осмотрев новое платье.

— Не уверен, что вам будет удобно. Ваш наряд может пострадать во время занятия. Мы можем перенести урок и сегодня просто прогуляться по саду, познакомиться ближе, пока портнихи не сошьют вам что-то более подходящее.

Ожидание, появившееся на лице магистра, и желание изменить наши планы, как и сведения, полученные ночью от Маркуса, лишь усилили осторожность. Предложение сменить наряд не лишено здравого смысла, но прогулка и общение приведут к возникновению доверия. Откровенность за откровенность и проявление симпатии как ответный шаг. Соглашаться не нужно. Для начала не мешает за человеком понаблюдать, чтобы сделать собственный вывод.

— О! Не переживайте. В Алторре я вполне справлялась и в более закрытых нарядах! Этот гораздо удобнее!

И ведь, верно, удобнее! Корсета нет, юбка, пусть и длинная, но одна. Платье лёгкое, почти воздушное. Рукава на три четверти, неглубокий вырез декольте, широкий пояс. Тёмно-вишнёвый цвет очень и очень практичный. Скромно, изящно, не броско.

— Вот как?

Задумчивый вопрос, быстро скользнувший по фигуре взгляд. Проявившееся в нём одобрение и… сожаление тоже.

— Раз так, тогда начнём, лим Малленс. Первое, вы задержались! Я мог бы закрыть глаза на опоздание при других обстоятельствах, но, так как вы теперь моя ученица, за проступок наложу наказание.

— Это, интересно, какое? — тут же подобралась я.

— И мне интересно. Какое?