Запрети мне любить

– Машка, ну кто так делает?! – начинает громко выговаривать подруга. – Я тебе весь вечер звоню, почему трубку не берешь? Я уже Егору хотела звонить! – она будто не сразу замечает охранников, хотя не заметить их невозможно. – Ты кого это притащила? – она так уверенно напирает, что охрана немного дезориентирована.

– Мы квартиру проверим, – Кирилл пытается ее отодвинуть, но она крепко держится за ручку.

– Что вы тут хотите проверить? А Егор в курсе, что вы собрались устроить несанкционированный обыск? – Жанка ведет себя как злобная хозяйка, и эта роль ей очень идет. – Стоите здесь и ждете, а я позвоню и спрошу, можно вам переступать порог или нет, – бросает на меня взгляд, в котором просит помощи. У нее нет номера Егора и это чистой воды блеф.

– Ребята, спасибо, что проводили, дальше мы с девушкой моего брата сами разберемся. Видите, кроме нее в квартире никого нет. Жанна права: Егору не понравится ваше присутствие в квартире, пусть и недолгое. Не провоцируйте конфликт между отцом и Егором. Лютый вас за это не отблагодарит, – говорят, что в стрессовой ситуации нами управляют инстинкты. Организм черпает силы из внутреннего резерва. Так и есть. У меня сил не было спорить, а тут такую речь толкнула. Профессиональных охранников с толку сбила. – Спокойной ночи. Утром вам наберу.

– Мы внизу будем дежурить, звоните, если что-то понадобится, – Кирилл еще какое-то время смотрит на Жанну, разворачивается и идет к лифту. Только сейчас я замечаю, что подруга дрожит, а ее рука так сильно сжимает ручку двери, что там наверняка останутся следы. Она нервно улыбается и распахивает створку, кивком торопит войти.

– Пронесло, – я не успеваю понять, к чему это Жанка. Миша показывается в проеме. Он хватает меня, втягивает в квартиру и прижимает к себе. Родной мой. Его запах успокаивает. Подруга закрывает дверь на все замки.

Мы стоим так несколько минут. Не хочется шевелиться. В его объятиях так спокойно. Как хорошо, что он пришел. Что он здесь. А потом я начинаю плакать. Прорвало. Весь вечер держала себя в руках, а теперь топлю толстовку любимого.

– Маша? – отодвигается от меня и заглядывает в лицо. – Что случилось? Скажи, кто тебя обидел? – Тигр не просто обеспокоен, он все это время был на пределе, даже не представляю, чего ему стоило остаться в стороне. Он гладит мое лицо, зарывается пальцами в волосы. Ждет, не торопит. А я катаю на языке слова, не знаю, как сказать. Может, и не надо? Люблю его больше жизни. Не переживу, если с Мишей что-нибудь случится. А если промолчу, он поймет? Простит? Любовь – это ведь про доверие.

– Мне нужно бежать из страны, если не хочу стать женой криминального авторитета…

* * *

Миша

Жанна берет удар на себя раньше, чем охранник договаривает. Схватывает все на лету и бросается в атаку. Удивительная, на мой взгляд, способность. Рад, что у моей девочки такая подруга, но меня это задевает, ведь защищать Машу должен я. Наверное, это неплохо, что Лютый обо мне узнает не сразу, но все же.

Я слышу, как охрана отходит, а у меня внутри срывается стоп-кран, хочу ее видеть. Отодвигаю чуть в сторону Жанку. Большие, полные переживаний глаза смотрят на меня и вспыхивают радостью. Втягиваю Машу в квартиру и прижимаю к себе. Ее запах проникает под кожу. Меня чуть отпускает. Она в моих объятиях. Я чувствую ее дыхание, оно все еще неровное. Испугалась, Пуговка? Что же ты, Лютый, заставляешь страдать дочь? Мне нужно знать подробности этого вечера, чтобы решить, как действовать дальше, но я даю себе еще несколько секунд, чтоб успокоиться самому. Зарываюсь носом в волосы, сжимаю в объятиях, и меня накрывает жестче, чем нарика от самого чистого порошка.

– Маша? – чуть отстраняюсь, чтобы увидеть ее глаза, убедиться, что в них больше нет паники. Мы до сих пор стоим в коридоре. Не хочется двигаться и куда-то идти. – Что случилось? – задаю вопрос и понимаю, что еще не услышал ответ, а злость уже застилает глаза. Надо успокоиться. Напугаю ведь. Скажи, кто тебя обидел? – мне кажется, я готов спокойно ее выслушать. Убеждаю себя в этом, повторяя про себя несколько раз как мантру.

– Мне нужно бежать из страны, если не хочу стать женой криминального авторитета, – и в красивых омутах глаз, в которых я постоянно тону, сейчас блестят слезы. Мне необходимо время… несколько секунд, за которые я раз пять повторяю про себя эту фразу, осмысливаю, перевариваю.

– Что?! – и все равно не доходит. – Какого?.. – успеваю проглотить рвущийся с языка мат, но мысленно, не останавливаясь, высказываю все, что думаю о Лютом.

– Миша, ты злишься? – отшатывается от меня Маша.

«Нет, маленькая, не злюсь. Я в бешенстве, но это не тебя касается!» – если заговорю, то еще больше испугаю. Меня всего трясет от ненависти и злости. Не даю ей сбежать, прижимаю к себе, глажу по волосам, спине. Вбираю полной грудью ее аромат, чтобы вытеснить из себя агрессию, которая предназначена другому человеку.

– Нет, – выдыхаю ей в макушку. На более детальное пояснение пока не решаюсь.