Запрети тебя любить

– И... И в больницу тоже она? – голос Остапа хрипнет. – Откуда ты знаешь?

– А кто ещё? Да, и в больницу она. И о беременности Нади рассказала Олесе тоже она. Наверняка узнала от матери Вариной подружки. Та по телефону растрепала, кажется, всему городу. Я и не думал, что так популярен, если честно, – Аверин с грустью усмехается. – Но прежде, чем ты уйдёшь, давай вернёмся к нашей проблеме. Я обещал, что оплачу лечение Олеси, и я это сделаю. Обещал, что помогу тебе восстановиться в школе – и сделал. Чего ты ещё хочешь?

Я жду, что ответит Остап, но он молчит. В воздухе повисает напряжённая тишина. Так тихо, что становится слышно размеренное тиканье настенных часов в гостиной... А потом Остап наконец отвечает:

– Ты не позволил мне быть с Варей, а я не дам тебе остаться с её матерью. Око за око, чёрт возьми!

Он вылетает из кухни. Аверин кричит ему в спину:

– Остап! Ты не прав! Я же извинился перед тобой за некоторые свои решения...

Но Остап его уже не слушает. Он так стремительно пересекает гостиную, направляясь к выходу, что даже меня не замечает. Дверь за ним с грохотом захлопывается.

А вот Аверин, вышедший следом, меня, конечно, видит.

– Подслушиваешь, значит?

– Не то чтобы... – начинаю мямлить. – У меня это непроизвольно вышло. Сначала не хотела вам мешать, а потом...

– Ладно, неважно, – отмахивается Аверин. – Всё равно ты вряд ли узнала что-то новое для себя.

А я узнала! Узнала, что некая тётя Света травила мать Остапа таблетками. И именно она сообщила ей о беременности моей мамы.

Чувство вины во мне становится немного меньше.

Денис трёт глаза, его лицо выглядит уставшим после бессонной ночи. Однако я пока не готова отпустить его спать, потому что у меня накопились вопросы.

– Уделишь мне минутку? – захожу на кухню и включаю чайник.

– Давай, – Денис возвращается и устало опускается на стул.

– Мне важно понимать, чего ждать дальше, – начинаю я без предисловий, присаживаясь напротив. – Если маму выпишут уже завтра, то ты выгонишь Остапа?

– Ты так говоришь, словно я на улицу его отправить хочу. У него есть квартира. И я готов помогать деньгами.

– Но он же твой сын! Может, он хочет жить с тобой!

– Ты прекрасно понимаешь, почему он хочет остаться, Варя. И это никак не связано с его тёплыми чувствами ко мне. Ведь ты его слышала! Он мстить мне собрался. Хочет, чтобы Надя меня бросила.

Это, конечно, отрицать нельзя, ведь Остап, и правда, так сказал. Но неужели я вновь хочу встать на его сторону?

– Я поговорю с Остапом, – говорю я после недолгих раздумий. – Возможно, мне удастся его переубедить или найти какой-то компромисс. В любом случае, не надо выгонять его. Пожалуйста... Ведь он будет совсем один.

Аверин морщится. На его лице отражается протест.

– Ну пожалуйста! – с мольбой заглядываю отчиму в глаза. – Да, в Остапе говорят злость и чувство мести сейчас… Но ведь он не такой плохой, каким хочет казаться. Позволь мне показать тебе, каким хорошим может быть Остап.

Я ведь помню это! Помню его добрым, как он спас меня от Игната. И Гуреев любит его не просто так, а потому что он достоин любви.

Денис вздыхает. Качает головой, всё ещё сомневаясь.

– Я не знаю, Варя... Давай так: Остап останется, если даст слово, что не будет лезть к Наде. И позволит мне самому покаяться перед ней. Ты сможешь убедить его дать такое обещание?

Я пока не знаю, возможно ли это вообще, но с жаром заверяю Дениса:

– Да! Я всё сделаю!

Глава 20

Остап

Я вылетаю из дома, напяливаю кроссовки, которые успел прихватить, пересекаю двор и... торможу возле калитки.

Куда я собрался идти? К тёте Свете? Чтобы бросить ей в лицо, что знаю правду? Станет ли мне легче от этого?

Возможно, мне стоит наказать её законным образом? Я ведь могу обратиться в полицию, написать заявление...

Однако одна лишь мысль об этом вызывает отвращение. Ненавижу ментов и всё, что с ними связано! Гаишников тоже! Спасибо, «папочка»!

Немного потоптавшись возле калитки, бросаю взгляд на окно Вариной спальни. Не знаю, почему, но глаза сами устремляются к нему, и я мечтаю увидеть хоть какое-то движение сквозь тонкие шторы.

Она спит? Или уже проснулась? Слышала ли, как мы ругались?

Аверин напрямую сказал мне, что когда-нибудь я разлюблю Варю. То есть он видит эту самую любовь к ней прямо сейчас. Но как, чёрт возьми?

Неужели всё так очевидно?

Я буравлю взглядом её окно, и сознание тотчас воспроизводит картинку нашего вчерашнего поцелуя. Вчера я просто не смог сдержаться, вот и всё! Желание копилось во мне слишком долго. Ревность поглотила меня с головой. Своим поцелуем я хотел вытравить из её головы все мысли об Оскаре! И не на три дня, а насовсем!

Не хочу пока возвращаться внутрь. Дожидаясь, когда Аверин уйдёт спать, нервно хожу вокруг дома. В тени деревьев, оказывается, есть скамейка, которую я прежде не замечал. Решаю посидеть здесь немного.

Тут спокойно...

Сижу поначалу по-прежнему напряжённый. Но через некоторое время разворачиваюсь, вытягиваю ноги и опираюсь спиной на ствол дерева. Кажется, это яблоня. Она вот-вот должна зацвести, и мне кажется, что место для лавочки выбрано крайне удачно.