Запрети тебя любить

Каждый раз, когда он дотрагивается до меня, мне непроизвольно хочется втянуть голову в плечи и уменьшиться до микроскопического размера. Хотя я, не переставая, убеждаю себя расслабиться. Нужно хотя бы попробовать провести время весело! Ос ведь ничего предосудительного не делает. Такие же знаки внимания мне оказывал и Остап. Почему тогда стеснение, которое я испытывала поначалу и с ним, ощущалось как-то иначе? Потому что Войнов младше Оскара? Быть может, дело в этом?

Сгорая под внимательным взглядом Оскара, поспешно пробую и другие блюда: сэндвичи с расплавленным сыром, рулетики с ветчиной и тарталетки с фруктами и взбитыми сливками.

Просто не верится, что Оскар приготовил всё это сам. Представляю, какой популярностью он пользуется у девушек... И это ещё не учитывая того, что он крутой ди-джей! И машина у него крутая. Да и внешность исключительно запоминающаяся.

Мысленно я продолжаю себя уговаривать присмотреться к Оскару повнимательнее. Может быть, моё сердце всё же ёкнет? Однако неожиданно и для самой себя выпаливаю:

– На какую сумму вы поспорили?

Ой...

Совсем не хотела говорить об этом, но слова вылетели прежде, чем я успела их поймать.

Сначала Оскар вытирает уголки губ салфеткой, потом откидывается на спинку кресла и качает головой.

– Ты уверена, что хочешь говорить об этом?

Я кусаю губы и произношу отнюдь не уверенно:

– Да... Мне бы хотелось знать, какова цена.

Цена моей невинности... Во сколько же Остап её оценил...

– Десять тысяч, – небрежно бросает Оскар.

Я хмыкаю и недоверчиво смотрю на него.

– Евро, – добавляет он так же небрежно. – Десять тысяч евро.

Вот теперь мне хочется вдобавок и присвистнуть...

А ещё – узнать ответ на вопрос, как именно Остап достанет деньги в случае проигрыша? Нет, я, конечно, не собираюсь помогать ему проигрывать. Между мной и Оскаром ничего не будет. Но всё же...

Как он мог участвовать в подобном споре?!

– Удивлена? – спрашивает Ос, дёрнув бровями. – Не похоже на Тапа?

Мне бы хотелось сказать «нет». Однако Тап так сильно уговаривал меня не общаться с Оскаром эти три дня. Это же не может быть совпадением?

– Я больше не хочу о нём говорить, – бросаю сухо.

Вновь приступаю к еде, чтобы отгородиться от болезненных вопросов. Оскар же просто наблюдает за мной с улыбкой на красивых губах и время от времени отпускает мне комплименты, сглаживая напряжение.

Вкусная еда, красивый дом, великолепный вид – этот парень умеет ухаживать. Он рассказывает мне про Англию, про свою учёбу там, про друзей и соседей. Бросает будто невзначай, что я обязательно там побываю. Словно планы долгоиграющие выстраивает.

Я и не замечаю, как на улице становится совсем темно. Проверив свой телефон, понимаю, что связи опять нет. А значит, и отчим, в случае чего, мне не дозвонится.

– Знаешь, мне бы нужно позвонить Денису.

– Здесь хорошо ловит только на втором этаже, – небрежно говорит Оскар, кивнув на дом. – Только не говори, что нам уже пора, – вновь изображает обиду.

– Ещё нет... Но мне нужно вернуться до одиннадцати.

Он бросает взгляд на ролекс. Сейчас уже семь вечера, а значит, в десять нам надо выехать. Уголок его губ дёргается в улыбке, когда он произносит:

– Время ещё есть.

Глава 24

Остап

Застаю Аверина посреди гостиной. Он внимательно смотрит на свой телефон и, кажется, даже не замечает, что я с грохотом захлопываю дверь, громко обозначая своё присутствие.

– Я всё знаю! – бросаю ему, приблизившись вплотную.

Он наконец отрывает взгляд от телефона.

– Что опять? – приподняв брови, спрашивает с недовольством.

– Я вот не пойму... – запустив руки в карманы джинсов, начинаю расхаживать по гостиной, – как далеко ты готов пойти ради этой ненормальной.

– Остап, сейчас не до твоих загадок! Говори, в чём дело! О какой ненормальной идёт речь?

Уставившись в упор на Аверина, отчеканиваю:

– Нестерова! Это ведь она травила мою мать все эти годы! И в больнице тоже она, да?! Мама хоть и не знает, откуда появились таблетки в её тумбочке, но ведь ты-то знаешь, верно?!

Судя по всему, он не удивлён моим словам, скорее, расстроен и раздражён тем, что теперь я знаю всю правду. Тяжело вздохнув и протяжно выдохнув, задумчиво вертит телефон между пальцами.

– Ольга делала это сама и мне, знаешь ли, не докладывалась, – бросает он раздражённо. – Я совсем недавно узнал, что это она травила Олесю. Но что я должен был сделать, по-твоему? Посадить её? Как? Она же сестра моей покойной жены!

– Она психопатка конченая! Кем бы она тебе ни была, ты должен был защитить мою мать! – выплёвываю я, глядя ему в лицо. – А ты покрываешь эту психопатку! Ещё и тётю Свету подставить решил! Да что ты за человек-то такой, а? Сколько же в тебе гнили, чёрт возьми!

– Остап!

Аверин подаётся ко мне, пытаясь ухватить за плечо, но я, резко отпрянув, делаю шаг назад.

– Знаешь, я не стану говорить Вариной матери о том, какой ты козлина. С удовольствием посмотрю, как ты сам это сделаешь. И если мама Вари достаточно разумная и порядочная женщина, она, безусловно, сбежит от тебя даже беременная.