Запретная нота

— Вы сказали, что хотите, чтобы я вам поверила. — Я подхожу к Джароду, пока мама в душе готовится ко сну. — Докажите это.

— Я помогу тебе всем, чем смогу.

«The Kings» от меня открещиваются. Это было видно по их лицам, когда они вернулись со своего небольшого совещания на кухне. За шесть лет расследования дела Слоан я достаточно натерпелась отказов, чтобы понять, когда меня увольняют.

Джарод Кросс принимает моё молчание за нерешительность.

— Я уже договорился о встрече в тюрьме. Со мной или без меня, ты сможешь встретиться с заключенным…

— Это всего лишь слова. Вы можете отложить меня на целую вечность, если я буду ждать этого.

— Тогда продолжай.

Он складывает руки на груди.

— Я хочу, чтобы Харриса не было.

Он приподнимает бровь.

— Я хочу, чтобы он убрался из Redwood Prep. Я хочу, чтобы он лишился всей своей власти. Я хочу, чтобы все миллиардеры, губернаторы и богачи, на которых он опирался, относились к нему как к изгою.

— Я могу это сделать.

— Все, чего я хочу, — это чтобы вы расчистили мне дорогу.

— Если тебе нужен Харрис, ты можешь забрать его. — Джарод Кросс хмурится. Сильно. — Но я бы не советовал тебе упоминать то, что ты не можешь подкрепить доказательствами. Если ты это сделаешь, тогда мы договорились.

Когда мой отчим согласился помочь мне настучать на Харриса, я приняла его предложение, думая, что получаю преимущество.

Мне казалось, что это поэтическая справедливость — использовать Джарода Кросса для продвижения моего собственного крестового похода.

Прошлой ночью я была ослеплена жаждой мести.

То же чувство охватило меня, когда я была в доме на дереве с «The Kings». И все же, когда я пользовалась помощью банды подростков, это чувство было не таким коварным, как сейчас.

К моей импровизированной пресс-конференции подъезжает машина, визжа шинами и плюясь камнями.

— Что, чёрт возьми, вы себе позволяете? — Кричит голос.

Я бросаю взгляд в сторону. Харрис бежит трусцой в сторону охранников.

Сомневаюсь, что он далеко уйдёт. Эти страшные парни не дали охранникам Redwood Prep вышвырнуть меня с тротуара. А теперь они не дадут Харрису добраться до меня.

Репортеры, которые пришли посмотреть, как рушится кусочек школы, радостно улыбаются, пока директор суетится.

Наблюдаю за всем этим с тоскливым предчувствием.

Джарод позвонил этим репортерам.

Все, и трансляция, и охрана — все было организовано его рукой.

Это было легко.

Почти…слишком легко.

Солнце блестит на лысине Харриса, глаза — две злые щели на пухлом лице. Ещё раннее утро, но уже несколько детей идут в школу. Харрис отпихивает их в сторону, устремляясь к тротуару.

Я напрягаюсь, мои пальцы впиваются в дерево подиума.

Как только Харрис приближается, охранники встают на его пути.

Начинают мигать камеры.

— Мистер Харрис, что вы можете сказать по поводу обвинений в финансовых махинациях?

— Знали ли вы, что средства переводились на банковский счёт вашей бывшей жены?

— Как давно вы обкрадываете Redwood?

Харрис не отвечает. Его глаза, наполненные переменчивой яростью, не отрываются от меня.

Страх пробегает по моей спине. Я ещё глубже впиваюсь ногтями в подиум, чувствуя, как раскалывается дерево. Все мои усилия уходят на то, чтобы казаться невозмутимой.

— Думаешь, ты выиграла? — Харрис мерзко смеётся. — Ты думаешь, это победа? — Словно кто-то щелкнул выключателем, его улыбка превращается в опасную гримасу. — Ты даже не представляешь, насколько они могущественны. Они следят за всем: за твоим домом, за твоей семьей, за твоей школой — везде. Ты всего лишь пешка в этой игре.

Пешка.

Наконец-то дошло.

Слишком просто.