Запретная одержимость

— Тогда я не знала, как это объяснить. Это просто пришло мне в голову, правильные слова, чтобы описать это. Но я хотела большего. И я попросила его сказать мне, если он хочет, чтобы я остановилась. Я… — Я снова прикусываю губу, сцепляя руки на коленях. — Я накинулась на него. — Слова вырываются в спешке, как будто я боюсь, что не смогу продолжать говорить, если не скажу все это сейчас. — Он не сказал мне остановиться. Он кончил мне в рот. Мне понравилось и сильно, каждая секунда этого. А потом он обнял меня на минуту, и я подумала, что все в порядке, что после этого все будет по-другому, а потом я попыталась поцеловать его, и он оттолкнул меня, и сказал, что мы перешли черту. Что ему нужно сдержать свои клятвы, которые он дал, чтобы загладить то, что он сделал в прошлом. И я… — Я качаю головой, мои глаза горят при воспоминании. — Я выбежала из дома, прежде чем он успел сказать что-нибудь еще.

Доктор Браунинг кивает.

— Это был твой первый раз, когда ты занималась этим с мужчиной, которого хотела, верно? — Она смотрит на меня сочувственно. — Я полагаю, это была не та реакция, которую ты хотела.

— Все было идеально, пока он не сказал это… последнюю часть. Он мог сказать нет, но он не смог остановиться… и тогда он отверг меня. Это было больно…

— Я уверена, что так и было, — мягко говорит она. — У него это тоже было в первый раз?

Я моргаю, глядя на нее.

— Откуда вы знаете…

— Обоснованное предположение, основанное на прошлом Макса. — Доктор Браунинг вздыхает. — Саша, вот почему я не поощряю эти отношения. Вы с Максом оба сталкиваетесь с очень разными проблемами и типами травм. Твоя реакция на это, искать связь с единственным человеком, с которым ты чувствуешь себя в безопасности. К сожалению, тот же самый человек реагирует на свою травму, отказывая себе в связи, чтобы почувствовать искупление. У Макса есть глубоко укоренившиеся убеждения и ценности, которым его научили, которые укоренились в нем, и независимо от того, правильно или нет, вписываются ли они в его новую жизнь или нет, поколебать их будет нелегко. Если бы он собирался попытаться преодолеть это, было бы проще всего с кем-то, у кого не было собственной травмы. Пытаясь продвигать отношения вперед, очень высока вероятность того, что один из вас или вы оба причините другому эмоциональную боль, Саша. — Она откладывает блокнот и смотрит на меня с выражением, которое, как мне кажется, должно быть сочувственным, но очень похоже на жалость. — Вот почему я призываю тебя ходить на свидания с другими мужчинами и исследовать другие отношения, — мягко говорит она. — Тебе не нужно вступать с ними в физический контакт, если ты этого не хочешь. Тебе не нужно ходить на вторые свидания, если ты не чувствуешь искры. Но простое изучение отношений с этими другими мужчинами покажет тебе, что есть варианты и за пределами Макса. Возможно, ты даже поймешь, что то, что, как тебе кажется, ты чувствуешь к Максу только потому, что он — единственный вариант, который ты себе предоставила.

— Я не думаю, что это сработает, — шепчу я.

— Я знаю. Но как ты узнаешь наверняка, если не попробуешь? — Доктор Браунинг бросает взгляд на часы. — Я не могу заставить тебя что-либо делать, Саша, и никогда бы не стала. Но я предлагаю тебе перед нашей следующей встречей попробовать сходить на свидание с кем-нибудь другим. Если это не доставит тебе удовольствия, ты можешь подождать некоторое время, прежде чем попробовать снова. Но посмотрим, как ты себя почувствуешь. Это моя рекомендация. — Она улыбается мне. — Мы поговорим об этом подробнее на следующей неделе.

Когда я выхожу из кабинета, я открываю свой телефон и открываю Tinder. Там, в разделе "Мои сообщения", красивое лицо Ника, улыбающееся мне в ответ:

Привет, красавица. Я ничего о тебе не слышал, но подумал, что стоит сделать еще одну попытку. Если ты не ответишь, я буду считать, что ты нашла кого-то другого. Но я свободен в эту среду вечером, если ты захочешь выпить кофе, поужинать… все, что захочешь, правда.

Я колеблюсь, чувствуя комок в горле. Мне не нужен никто, кроме Макса. Но я вспоминаю неделю молчания, прошедшую после встречи в его доме, и то, как он так твердо сказал мне, что между нами больше ничего не может произойти.