Запретная зона

Корпус находился в «Зоне-А», скрытой от посторонних глаз с такой тщательностью, что ее нельзя было обнаружить даже с помощью космической съемки. По сути, это был подземный комплекс на глубине 80 м, разместившийся на круглой территории диаметром в 3 км. Корпуса (одноэтажные продолговатые строения из белого кирпича) были расположены на равном друг от друга расстоянии. Всего их было 6. В первых трех — с индексами «А», «Б», «В» — были размещены лаборатории; четвертый — «Г» — занимало управление зоны; пятый — «Д», — разделенный бетонными стенами на 25 камер площадью 3x4 м каждая, находился между четвертым корпусом «Г» и шестым «Е», одновременно служившим казармой и караульным помещением. Караульную службу в подземной части «Зоны-А» несли только офицеры спецподразделения внутренних войск. Посреди территории размещалась столовая, к ней примыкали хозяйственные постройки. С внешней и внутренней сторон корпуса были окружены бетонными дорожками; радиальные тропки» вели от построек к вышке, находившейся в геометрическом центре зоны. Каждая из дорожек была пронумерована; по ним в определенной последовательности, с выверенным интервалом ходили патрули внутренней охраны. К натянутой на высоте 15 м сетке были прикреплены люминесцентные приборы особой мощности, обеспечивавшие освещение территории. Въезд в «Зону-А» был возможен только через туннель, расположенный в западной части и охранявшейся как изнутри, так и снаружи. Автоматические ворота отворялись лишь перед отозвавшимися на пароль и предъявившими специальный пропуск — клеймо. Рядом с воротами находилась подстанция. Автоматическая дверь с северной стороны была потайным выходом на поверхность и вела в лифтовую шахту вышки «Маяка», основание которой находилось в подземной части. Наверху по четырем направлениям от кромки подземного котлована расходились полосы отчуждения шириной в один километр. В трех километрах от восточной полосы проходила шоссейная дорога; ее ответвление было главной коммуникацией зоны. Воинская часть «11-А», обнесенная 2,5-метровым бетонным забором, была, по сути, пропускным пунктом: автомобили, следовавшие в зону, неизбежно попадали на территорию этой в/ч и направлялись в капонир, дно которого представляло собой подъемно-спусковую площадку, переходящую в туннель. Северная часть территорий была распланирована под комплекс «Маяк» и сооружения, имевшие непосредственное отношение к его обслуживанию (они использовались также как станции наблюдения за космосом). В северо-восточном секторе «Маяка» находился могильник — «Квадрат «Z», свинцовый резервуар, куда в специальных контейнерах опускали радиоактивные отходы. Это был энергетический блок «Маяка». В северо-западном — Центр наблюдения и станция обслуживания, а также блок жизнеобеспечения подземного отсека и корпус «З» для персонала. По окружности «Зоны-А» были пробурены тщательно замаскированные вентиляционные шурфы. В десяти километрах от географического центра проходила Юго-Западная железная дорога; между нею и северной частью комплекса протянулась заградительная зона с двумя рядами колючей проволоки, вышками и широкой полосой густого леса. Службу по охране северной части несли военнослужащие в/ч «11-А», они же обеспечивали прикрытие с запада и КПП. На юге, параллельно железной дороге, протекал Днепр.

Двадцатикилометровый участок реки круглосуточно патрулировали катера береговой охраны. В южной полосе отчуждения была сооружена плотина, предохранявшая зону от затопления в половодье. Плотина имела и иное назначение: в случае, предусмотренном специальным «алярм-разделом» устава, заминированные, всегда закрытые шлюзы позволяли затопить лабораторный комплекс и в считанные минуты превратить «Зону-А» в лесное озеро. За восточной полосой находилась полевая вертолетная площадка: широкая, длинная полоса из бетонных плит, проложенная справа от нее, могла принимать небольшие самолеты. Каждый из сотрудников «Зоны-А» знал только то, что ему было необходимо для выполнения своих, строго регламентированных функций. Всякие попытки проникновения на другие участки выявлялись регулярными контрольными проверками на «Коде-1», стопроцентно исключавшими сокрытие информации. В случае, если допрашиваемый обнаруживал сверхрегламентную информированность, он незамедлительно удалялся из «Зоны-А» (как правило — в так называемые «горячие точки», пройдя обработку «Кодом-2»). Если же сотрудник представлял угрозу рассекречивания местонахождения или назначения зоны, он проходил стерилизацию на «Коде-3», приводившую к последующей гибели.

В число хозпостроек подземной части «Зоны-А» входил крематорий.

Через два дня Крильчука препроводили в административный корпус «Г». В небольшом, скупо обставленном кабинете находились двое штатских, присутствовавших при его допросе. Ему предложили сесть и поставили перед ним чашку холодного кофе.

— Курите?

— Нет.

К этому времени Крильчук отоспался и, если бы не ноющая боль в нижней части затылка, отдававшаяся в позвоночнике, чувствовал бы себя вполне сносно.