Запретное кино

Ирина когда-то уже давно открыла для себя закон общения с так называемой современной молодежью. Несколько словечек сленга и набор дежурных реплик из американского кино. Вообще американское плохое кино было здесь негласным эталоном поведения. Манеры героев блокбастеров превращались в идиотские ужимки, подстрочные переводы штатовских острот звучали еще менее по-русски, чем с экрана. И добрая доля английских слов произносилась с варварским рязанским акцентом.

— Ну так кто его ищет? — переспросил парень. И это тоже была реплика из какого-то фильма.

— Дочь моей матери, — в такт ответила Ирина.

— Мамаша постаралась, — оценил ее по достоинству парень.

— Отойдем на минутку, что-то у меня в горле пересохло, — сказала Ирина.

Они двинулись сквозь толпу к скудному буфету, который здесь именовался громко — бар.

— Скотч, бир, кока? — спросил парень.

— Я ищу Шуру, — повторила Ирина.

— Продолжай, мне интересно.

— Кока, — попросила Ирина.

Шура взял себе бутылку пива и уставился на Калашникову.

— Я по поводу ньюзрилов.

Парень ее не понял. Английского в самом деле эти рокеры не знали. Документальное кино, такого английского слова он не знал.

— Ты о чем?

— Я про черное кинцо, — наконец, кажется, нашла нужные слова Ирина.

Парень настороженно оглянулся.

— Кто передавал мне привет?

— Долгая история, — уклонилась Ирина.

— Бай или сел?

— Нет, не купить. Продать.

Рокер, ни слова не говоря, быстро отойдя от бара, снова двинулся в глубь фойе.

Ирина уже испугалась, что все сорвалось, но тут парень оглянулся, идет ли она за ним.

Он открыл дверь под лестницей и завел ее в пустую комнату.

— Ты бы еще тату на лбу сделала, — сказал он раздраженно. — Что у тебя, показывай.

— Кажется, я ошиблась адресом, — очаровательно улыбнулась Ирина. — Целуйте фикус, поливайте бабушку, — отсалютовала она бутылкой коки и повернулась к двери.

— Погоди, посиди тут минутку, — сказал он и вышел из комнаты.

Ирина оглянулась — стол и два стула, как в следовательском боксе Бутырки. Правда, была в стенке маленькая дверца, что-то, наверно, пожарное или сантехническое.

Куда же подевалась Клавдия? Нельзя же так, ведь договаривались.

Парень вернулся через минуту, но не один. Рядом был действительно длинный, действительно с косичкой, действительно борода лопатой.

— Она? — спросил настоящий Шура.

— Она.

— Свободен.

Парень удалился.

— Я вас слушаю, — несколько неожиданно начал Шура.

— Мне сказали, что вас может заинтересовать документальное кино, — сказала Ирина.

— Кто сказал? — спросил Шура.

— Долгая история.

— Ничего, у меня есть время.

И тут Ирина пошла ва-банк.

— Семашко.

Глазки у Шуры забегали.

— Вы от него?

— Слишком много вопросов.

— Работа такая, — сказал Шура.

— У меня три ролика.

— Наше, импортное? Импортное не идет.

— Наше.

— Чечня? Сербия?

— Москва.

— Это интереснее. Вэхаэс? Супер? Стэдикам? Восьмерка?

— Стэдикам, — ответила Ирина, хотя мало понимала, о чем речь.

— Это нужно в Крылатское ехать. Тут у меня вертушки нет.

Ага, это он о типе видеозаписи, догадалась Ирина.

— Когда?

— Давайте на будущей недельке.

— Нет. Сегодня. В крайнем случае — завтра.

— Завтра.

Шуранов достал из кармана бумагу и написал адрес.

— Видеомонтажная, вы спросите, вам покажут. В одиннадцать вас устроит?

И в этот момент за пожарной, как ее определила Ирина, дверцей что-то зашуршало.

Шура вдруг ни с того ни с сего громко прокашлялся. Ирина и не обратила бы внимания на это шуршание, но уж больно неумело пытался скрыть его Шуранов.

— Ну, до завтра? — спросил он и протянул руку.

Ирине стоило большого труда эту руку пожать.

Не успела она выйти из ДК, как кто-то дернул ее за рукав.

— Ну, как?

Дежкина.

— Я вас обыскалась, Клавдия Васильевна, — напустилась на нее Ирина. — Вы куда пропали?

— Да так, знакомых встретила. А что у тебя?

— На завтра назначили встречу. Хочет посмотреть, что я ему принесла на продажу.

Ирина подробно рассказала о разговоре.

— Это хорошо, — кивнула Клавдия. Казалось, что она слушала Ирину вполуха. — Только постой, а где ж мы возьмем эти ролики?

— А нигде, — сказала Ирина. — Мы с ним побеседуем.

Тем не менее она вернулась к машинам, с которых коробками продавали видеокассеты, и купила упаковку стэдикама. Оказалось, жутко дорогая пленка. Лучше бы она назвала VHS.

Клавдия торопилась.

— Ириша, пойдем скорее. Надо кое-что проверить.

— Так сегодня выходной, — напомнила Калашникова.

— В Интернете выходного не бывает, — сказала Клавдия.

17.32–18.22

Решили поехать к Ирине, но не потому, что до Дежкиной ехать было дальше. Клавдия боялась, что Федор не сдержится и скажет что-нибудь о нормальных семьях, у которых бывают нормальные выходные. А Клавдии сейчас было не до домашних выяснений отношений.

Компьютер у Ирины был куда современнее и мощнее, чем у Дежкиных. Но оказалось, что для Интернета это совсем не существенно. Так же медленно загружались файлы, так же муторно «скачивались» видеоролики.

— Так, первые пропускаем, — командовала Клавдия. — Сразу давай тот, где девушку режут.

— Нет, — вдруг отшатнулась от монитора Ирина. — Во-первых, я это больше смотреть не буду. А во-вторых, может, объясните в конце концов?