Запретные чувства

Мой первый поцелуй был терпким и сладким, с привкусом отчаяния и несмелой надежды. Валенс пробовал мои губы, как изысканный десерт, осторожно и бережно касаясь и изучая. Словно боялся спугнуть.

Будто я убежала бы после всего пережитого!

Угар страсти пугал меня куда меньше возможного безумия.

Потому я вцепилась в его полурасстегнутую рубашку и ответила. Неумело, но очень старательно.

Слияние с его сознанием произошло как-то само собой.

Меня чуть не снесло волной вожделения, страсти и яростного чувства собственности. «Моя! — скандировал его внутренний зверь. — Никуда не отпущу!»

Водоворот безумия затягивал нас обоих, стремительно и неумолимо.

Я рванула в стороны полы рубашки — не терпелось сравнить ощущения. Будет ли его кожа такой же гладкой и горячей, как во сне?

Валенс расстегнул мои шорты, бесцеремонно сунул в них руку и накрыл лоно ладонью.

Меня затрясло от интенсивности ощущений. Совершенно иная дрожь, не та, что медленно убивала меня утром. Сладкая и тягучая, она зарождалась там, где ко мне прикасались его пальцы. Сначала нежно, затем все увереннее. Он раскрыл губы, провел подушечками по влажной расщелине, задержался на клиторе.

Я непроизвольно раздвинула ноги шире, облегчая ему доступ. Внутри все горело и требовало разрядки. Уже сейчас, быстрее, немедленно!

Глава 9

Чувствуя мое нетерпение, Валенс сдернул шорты одним движением.

Ткань треснула, по спине вниз пробежали мурашки.

Дракон не позволил мне опомниться, снова впился в мои губы, втискиваясь между ногами.

Огненная спираль скручивалась все туже, грозя поглотить сознание и разнести щиты вдребезги.

— Я не могу! Слишком быстро! Не готова… — бормотала я, как в лихорадке, тем не менее цепляясь за мужские плечи и притягивая его ближе, подаваясь вперед бедрами и часто дыша.

Мне не хватало воздуха. Во всем мире не осталось ничего, кроме запаха разгоряченных тел, аромата мускуса, древесного мыла и моего желания.

Умелые пальцы проникали во влагалище, поглаживали складки вокруг, принимались теребить клитор, заставляя меня извиваться и умолять то ли перестать, то ли не останавливаться ни в коем случае.

Рот Валенса не отрывался от моего. Он покусывал, облизывал и смаковал, ловя малейшие изменения в моем настроении. Казалось, ему частично передавались мои эмоции, а возможно я действительно неосознанно транслировала их вовне, потому что дракон невероятно тонко угадывал, где и как ко мне прикоснуться, чтобы послать в глубины тела новый разряд удовольствия.

Он отстранился, глядя мне в глаза, и принялся трахать пальцами, быстро и методично подводя к пику.

Я искренне пыталась сдерживаться, но все мои маски летели в бездну. С ним я не могла притворяться. Просто не могла. Каждое его движение отзывалось во мне тысячами волшебных искр, они не гасли, а сливались в сияющий ком света там, где меня ласкала рука Валенса.

По лицу дракона скользнула тень, чешуя мелькнула и пропала.

«Он тоже не до конца владеет собой», — поняла я.

Именно осознание, что мы сейчас абсолютно равны, открыты друг перед другом настежь, столкнуло меня в пучину наслаждения.

Валенс заглушил мой вопль губами, прижал к себе, не переставая поглаживать там, где все еще оставалась некая неудовлетворенность, и по спине, успокаивая.

— Наш первый раз точно не будет на умывальнике, — пробормотал он мне в рот, подхватил под попу, заставляя обнять его талию ногами, и отнес в спальню, где быстро избавил от остатков одежды.

Поднялся, отступил на шаг, полюбовался на меня, без сил разметавшуюся посреди его ложа, и принялся неторопливо раздеваться сам.

Я приподнялась на локтях, собственнически оглядывая обнажающуюся роскошь.

Пир для глаз.

Пожалуй, пособия врали. На картинках у мужчин не было настолько развитой мускулатуры, широких плеч и настолько крупного органа.

Да, у дракона оказалось пропорционально все.

Реалистичный сон приуменьшил действительность. Невольно закралась мысль: а сумею ли я повторить трюк с заглатыванием, или он не пролезет?

— Ты на меня так смотришь, что мне хочется запереть тебя в спальне и не выпускать пару лет, — хрипло сообщил Валенс, присоединяясь ко мне на постели, подбираясь на четвереньках и нависая надо мной так, что я оказалась вынуждена откинуться обратно на простыни.

Драконищу только этого и надо было — он наклонился и старательно оставил на моей шее засос.

— И пометить тебя так, чтобы всем стало очевидно: ты — моя.

Я заерзала и попыталась спихнуть его, но не тут-то было.

Внезапно выяснилось, что шея у меня крайне чувствительная, отзывается не только на поглаживания и укусы, но и на дыхание, легчайшие прикосновения языка и губ.

А когда Валенс прикусил мочку, меня аж дернуло как от удара молнией.

— У тебя ведь никого еще не было, я прав? — шепнул он прямо в ухо.

Я снова поежилась и замотала головой.

— Я буду осторожен, — пообещал он. — Но сначала мне хочется тебя как следует распробовать.

Прежде чем я уточнила, что он имеет в виду — методички о подобном умалчивали, Валенс лизнул сосок, покатал его языком, превратив в твердую горошину, и двинулся ниже.

Туда, где недавно побывали его пальцы.