Запретные отношения (СИ)

— Мне всегда будет дело до тебя, Мира. То, что я сейчас сижу сейчас рядом с тобой, прямое тому доказательство. Впредь прошу не сомневаться во мне. Ясно?

— Угу, — вздыхает, глаза отводит в сторону. — Мне скоро на репетицию.

— Ты должна поесть, — жестом руки подзываю заскучавшего официанта.

Заказываю знакомые блюда, надеясь, что они съедобные. Мира безучастна. Она все еще выглядит какой-то подавленной. Беру ее руку и сжимаю, большее не могу себе позволить, находясь с ней на публике. Усмехаюсь. Сам себя от алчности и жажды быть на верхушке жизни загнал в угол, пожертвовав личными интересами.

— Назар, — Мира неожиданно оживает. Я бы все отдал, чтобы узнать, что за мысли бродят в ее голове, катая ее состояние на американских горках. — Ты мне ведь поможешь? До отчетного концерта осталось чуть больше месяца, после него нам начнут предлагать места в том или ином театре. Мне бы хотелось иметь гарантии, что я не пролечу с предложением как фанера над Парижем. Я знаю, что твоя мама является попечителем фонда молодых талантов, поэтому смею надеяться, что ты посодействуешь мне.

— Может тебя выгодно замуж выдать? — иронизирую. Приносят заказ, Мира прищуривается.

— А ты сможешь вынести всего одну мысль, что меня будет касаться другой? — бьет в самую больную точку точным ударом. Я даже перестаю дышать от ее вопроса. Вот зараза!

— Нет, — чистосердечно признаюсь.

Мысль, что ее будут трогать какие-то чужие руки, обнимать, называть своей, мне отвратительна. При этом я понимаю, что Мире вот придется с этой мыслью жить, знать, что я буду спать с другой, возможно, даже после того, как уйду от неё.

— Прости и ешь, давай, — двигаю в ее сторону тарелку с супом и тарелку с пловом.

— За что ты просишь прощения? — не унимается Мира, беря ложку в руку. Усмехается. — За то, что понимаешь, каково будет мне, когда у тебя на этом пальце окажется кольцо? — дотрагивается до моего безымянного пальца.

— Ешь, давай, — командую, поднимая на Миру глаза.

За что мне это все? Зачем судьба нас свела, связала между нами узелки, которые не развязать и не разрезать. Мы словно занозы друг у друга под кожей.

— На свадьбу пригласишь? — озорно улыбается. Я качаю головой. — Мне же интересно посмотреть на тебя.

— Мир, не переигрывай. Не думаю, что идея побывать на свадьбе такая уж хорошая. С распределением я тебе помогу, поговорю с мамой. Она тебе скажет, в какой театр попадешь после выпуска.

— Ты знаешь, что я тебя люблю? — вопрос звучит в шутливом тоне, да еще задан набитым ртом. Я грустно улыбаюсь, протягиваю руку, чтобы убрать за ухо темную прядь волос.

— Знаю.

17 глава Мира

— Мира —

Его поцелуи обжигают. Он целует жадно, неистово. Его руки шарят по моему телу. Ласкает и одновременно терзает меня ими. Я прикрываю глаза, откидывая голову назад, чтобы тут же ощутить жалящий поцелуй в шею. Обнимает меня так крепко, что едва могу дышать.

Назар подхватывает меня, усаживает к себе на талию и куда-то несет. Наверное, в спальню. Я ошибаюсь, он меня усаживает на обеденный стол, встав между моих ног, укладывает на поверхность стола.

Сквозь ресницы наблюдаю, как он на секунду замирает, разглядывает меня, а потом начинает спешно расстегивать рубашку. Я улыбаюсь, тяну руки к нему, но он мотает головой. Скидывает рубашку на пол, нагибается ко мне. Я теперь прижимаю ладони к его лопаткам, жмусь к его груди, словно вновь хочу стать его ребром, из которого Бог когда-то создал Еву для Адама.

Расплавляясь под прикосновениями и поцелуями, я думаю о том, что стоит начать считать наши встречи. отмечать их в своем сердце.

Парадоксально, но сейчас мы видимся почти каждый день. Назар приходит ко мне или в глубокой ночи, или ранним утром. В любом настроении, в состоянии он ложится рядом со мной. Мы либо крепко спим, спутавшись как две лозы друг с другом, либо как сейчас занимаемся сексом, где накроет. Я растворяюсь в мгновении, когда он со мной. впитываю все, что он дает, жадно, эгоистично, понимая, что это безумие не будет длиться бесконечно. Однажды придет пробуждение. Болезненное осознание выбора.

Чувствую Назара в себе, на себе, сплетаясь с ним так тесно, как возможно. Мы смотрим друг другу в глаза, не скрывая ничего, что творится внутри нас. Его глаза полыхают диким, необузданным огнем похоти. Этот огонь обжигает и заставляет тлеть под его руками. Когда начну гореть, никто и ничто уже не спасет.

Наблюдаю, как капелька пота стекает по смуглой коже. Она медленно скользит вдоль виска, по щеке, скатывается к подбородку. Я приподнимаюсь и слизываю ее кончиком языка, ощущая ее солоноватость. Жмурюсь от распирающего счастья внутри себя. Назар возносит меня на вершину блаженства. Я как тот самый авантюрист, который совершает восхождение на Эверест без подготовки. Дыхание сбивается, нет сил ни вздохнуть, ни выдохнуть.

— Мира? — в темных глазах сквозит беспокойство.

Назар зачесывает волосы мне назад, целует в висок и не двигается. И я не двигаюсь. Мне безумно хорошо вот так лежать на столе и постепенно воскрешать.

— Мне так хорошо! Пусть этот миг будет вечностью.