Запретные уроки

* * *

На протяжении двух часов Себастьян сидел над хрустальной рюмкой, наполненной коньяком, но ни разу так и не поднес ее к губам.

С тех пор как он унаследовал титул герцога Эксетера, бутылка стала его самым близким другом. Виски помогло снять напряжение перед тем, как появиться на людях в роли герцога в ночь парадного приема. Оно же поддерживало его в поисках барышни, которую (как он считал) соблазнил в библиотеке. Виски заглушило его тревоги и придало ему смелости на обледеневшей дороге в жестокий буран. И сегодня, еще до приезда Сьюзен, он советовался с бутылкой, готовясь к объяснению со Сьюзен: чтобы спасти честь, ему придется жениться на другой.

Себастьян повертел рюмку в руках, любуясь тем, как искрится янтарный напиток в огоньке свечи. Ну почему он так долго не мог осознать того, что виски и коньяк никогда и ни в чем ему не помогали, они лишь усугубляли все его горести?

Смелость он должен черпать в своей душе. Пора взвалить на свои плечи груз ответственности, налагаемый на него титулом герцога Эксетера, и показать всем, что такое подлинная честь.

А начнет он с лорда Астера.

Когда карета Себастьяна оказалась на площади Беркли-сквер, время уже было слишком поздним, чтобы порядочный человек мог наносить визит кому бы то ни было, а тем более одному из самых видных членов палаты лордов.

Он подошел к двери, взялся за молоточек, но внезапно дверь распахнулась, и на пороге он узрел, к большому удивлению, физиономию мистера Бэзила Редбейна. Тот недобро прищурился.

— Разрази меня гром, Эксетер! Вы меня чуть до смерти не перепугали. — Редбейн ударил себя в грудь, другой рукой подавая сигнал кому-то, стоявшему за его спиной.

Себастьян придвинулся ближе и заглянул через плечо Редбейна. Слева от двери стояла мисс Астер, закрывая ладошкой губы.

— Добрый вечер, мисс Астер. — Себастьян небрежно кивнул ей. — Я приехал побеседовать с вашим отцом... хотя, судя по всему, ни его, ни вашей матушки в доме нет. — Он ожег взглядом Редбейна, щеки которого ярко пылали, несмотря на полутьму в прихожей, освещенной скудным светом единственной лампы.

— Ах, Бэзил! Что же нам теперь делать? — простонала мисс Астер. — Он ведь наверняка скажет отцу о том, что ты...

— Придержи язык, дурочка! — рявкнул Редбейн, повернувшись к ней лицом. — С Эксетером я сам разберусь.

— Не тревожьтесь, мисс Астер. Раз вашего отца нет дома, я готов обсудить недавние события с мистером Редбейном, — проговорил Себастьян, глядя через плечо Редбейна. — Я войду в дом... или же поговорим в моей карете?

— Ах, лучше в карете, ваша светлость. Родители должны с минуты на минуту вернуться с концерта. — Мисс Астер взяла Редбейна за локоть. — Прошу тебя, Бэзил. — В ее глазах стояла тревога, но это не помешало ей игриво взмахнуть ресницами. — Прошу тебя.

Редбейн со вздохом спустился по лестнице вслед за герцогом и сел в великолепную карету с фамильным гербом Эксетеров.

Как только карета тронулась с места, Себастьян взмахнул кулаком. Редбейн поднял руки.

— Ну, ну, Эксетер, давайте будем благоразумны.

— Отчего же? Как бы вы сами поступили с тем, кто попытался бы силой взвалить на вас ответственность за вашего собственного ублюдка?

— Догадались уже, а? — Редбейн не опускал рук, защищая лицо.

— А к тому же еще пытались подзаработать, организовав пари в клубе «Уайтс». — Себастьян шумно вдохнул воздух и поднял кулак повыше.

— Ну, ладно, твоя взяла, братец. Не думал, не гадал, что ты все это вычислишь. Честное слово, не думал.

Лицо Себастьяна утратило сердитое выражение, он медленно опустил кулак.

— Ага, а последней загадки ты, вижу, так и не разгадал, а? — По губам Редбейна скользнула ухмылка. — Мы с тобой братья... даже родились в один и тот же месяц, только в разные дни. Я третьего декабря, а ты девятнадцатого. Так получилось, что отец был повенчан не с моей матерью, а с твоей. И ты стал аристократом, а я — торговцем, которому суждено всю жизнь провести в тени твоего великолепия.

Все это обрушилось на Себастьяна слишком уж неожиданно. Быть того не может, чтобы у него и этого типа в жилах текла одна кровь.

— Вы хотите сказать...

— Что когда Куинн внезапно умер — а он-то все обо мне знал, — герцогом Эксетером стал бы я, если бы не каприз фортуны. — Верхняя губа его задралась, как у оскалившегося пса. — Как ты думаешь — легко мне было все эти годы, когда отец не уделял мне и капли внимания, а тебя учил тем временем держаться в седле? Я все время оставался в тени и вынужден был постигать ремесло, а ты учился в самых лучших школах. Я видел, как ты швыряешь деньги на ветер, а мне приходилось каждый грош зарабатывать потом и кровью. А когда я сумел-таки кое-чего в жизни добиться, тут являешься ты и занимаешь высокий пост — без всяких заслуг, только лишь потому, что тебе повезло с рождением.

— Вы очень, очень многого достигли своими силами, Редбейн, но винить меня в обстоятельствах моего рождения можно не больше, чем вас самого.