Запретные уроки

Потом отворил дверцу и помог Сьюзен взобраться в карету. Сев вслед за ней, накрыл и ее, и себя теплым одеялом.

С лица Сьюзен не сходило озабоченное выражение. Она вдруг положила палец на губы Себастьяна.

— Прежде чем ты что-то скажешь, послушай меня. Я написала письмо лорду Астеру, поставила его в известность о том, что ты никак не можешь быть отцом ребенка его дочери, потому что не ее ты уложил в постель в ночь парадного приема. А меня. Я также призналась, что, воспользовавшись твоим опьянением, сумела скрыть от тебя свое лицо, как и свое имя, а потому твоей вины в происшедшем нет ни в малейшей степени.

Себастьян поцеловал лежавший на его губах палец и продолжал это приятное занятие, пока она не убрала руку.

— У тебя все? — улыбнулся он.

— Да нет, ты же должен понять, наконец: если ты хочешь сохранить свою фамильную честь, то просто обязан порвать со мной всякие отношения. Навсегда.

— Это и есть признание, которое ты написала лорду Астеру? — Он протянул ей письмо, переданное ему дворецким.

— Да, но как оно попало к тебе? — У Сьюзен даже глаза округлились от удивления.

— Сегодня вечером я ездил к лорду Астеру, но вместо него застал там мистера Бэзила Редбейна…

— Грант говорил мне, что это именно он зарегистрировал пари в клубе «Уайтс», не раскрывая своего имени!

— Вот именно, да только он был в доме не один, а вместе с мисс Астер. Мы с ним немножко поговорили, и он признал, что мисс Астер ждет ребенка от него. Не могу поклясться, но я почему-то уверен, что он на ней женится.

— Но… как же письмо?

— Оно не попало к адресату. — Себастьян вернул письмо Сьюзен. — Лорда Астера дома не было, а потому дворецкий, выполняя твое распоряжение, никому его не оставил.

Она повертела письмо в руках. Печать сломана не была. Она медленно подняла глаза, пока не встретилась со взглядом Себастьяна.

— Сьюзен, я люблю тебя и буду любить всегда, что бы там ни происходило вокруг. Ты показала мне, что такое истинная честь и настоящее мужество. И это — самый замечательный урок, какой ты только могла провести, тем более что он подкреплен личным примером. — Себастьян опустился перед ней на колени, изо всех сил стараясь не повалиться набок, поскольку карету немилосердно трясло. Взял любимую женщину за руку. — Сьюзен, окажешь ли ты мне высокую честь, согласившись стать моей супругой?

На ее глаза набежали слезы, губы задрожали, но она сумела ответить на вопрос.

— Да, Себастьян, я согласна, — прошептала она чуть слышно.

Он вынул из кармана тяжелое золотое кольцо с большим сапфиром и надел на палец Сьюзен.

— Это кольцо моей матери, которая учила меня тому, как надо любить. Теперь носи его ты — женщина, которая помогла мне это вспомнить.

— Я люблю тебя, Себастьян.

— И я люблю вас… мисс Боннет. Сьюзен непонимающе взглянула на него.

— Ну да, все правильно. Ведь это благодаря ей я сумел узнать и полюбить вас, леди Сьюзен Синклер.

Сьюзен молча покачала головой, заулыбалась, обняла его за шею и одарила долгим поцелуем. Его руки медленно сомкнулись на ее талии, он осторожно уложил ее на мягкое сиденье кареты.

* * *

Примерно через два часа карета подкатила к особняку Синклеров.

— Утром я приеду снова — договорюсь о встрече с твоим отцом и буду просить у него твоей руки. — Себастьян наклонился и поцеловал ее.

— А если он откажет? — Сьюзен изо всех сил прижимала его к себе, будто они расставались навечно.

— Раз его благословение так важно для тебя, то я попрошу его снова, потом еще раз и еще, если потребуется. Он даст согласие, Сьюзен. Я не успокоюсь, пока не добьюсь этого — я умею быть настойчивым. — Он первым вышел из кареты, помог выйти Сьюзен, потом проводил ее до дверей. Она нажала на ручку двери — та не была заперта, что весьма обрадовало Сьюзен.

— Всего доброго, любимый. До встречи утром. — Она быстро поцеловала его в щеку, он передал ей саквояж, и Сьюзен исчезла за дверью.

Она тут же поспешила в гостиную — посмотреть, как уедет с площади его карета, но сразу увидела сидящего у камина отца.

— Здравствуйте, ваша светлость.

— Значит, это был герцог Эксетер, я не ошибся? — спросил отец без всякого выражения.

— Так, па, это он. — Ее пробрал холодок, хотя в гостиной было жарко натоплено. Она сбросила плащ, чтобы избавиться от царившего снаружи мороза. — Должна сказать, что утром он приедет к тебе — просить моей руки.

— Его родовое имя покрыто бесчестьем. Зачем же я стану давать ему согласие?

— Затем, что сам он — человек в высшей степени порядочный, добрый, благородный. Нельзя винить его в грехах, совершенных отцом. Сын не должен отвечать за отца. Разве ты сам не учил нас тому, что мы должны искупать свои собственные грехи и тем заслужить уважение к себе и восстановить доброе имя Синклеров?

При этих словах герцог Синклер высоко поднял седые брови.

— Да, это я вам говорил.