— Брагхан и я говорили об этой горе, Конан, — Вормонд указал на
заснеженную вершину, которая возвышалась вдали на фоне чистого голубого
полуденного неба за длинной цепью поросших травой холмов. — Интересно, есть
ли у нее название?
— У каждой из этих гор есть название, — ответилал Конан. — Хотя и не все
из них можно прочитать на карте. Эта вершина называется горой Эрлика. Немного
людей запада видели её.
— Я никогда слышал о ней, — сказал Брагхан. — Если бы мы так не
спешили, чтобы отыскать бедного старину Инольда, было бы забавно посмотреть
на нее повнимательнее, что скажешь?
— Если распоротые животы считать забавой, то да.
— Гора Эрлика лежит в стране Черных Иргизов.
— Иргизов? Этих варваров, что поклоняются демонам? Запретный город
Готхэн и прочая ерунда?
— Этот культ поклонения демонам не бредни, — сказал Конан. — Мы
сейчас находимся на самой границе их территории. Эта земля ничейная, но за неё
иргизы враждуют с другими племенами. Нам повезло, что мы до сих пор не
столкнулись с ними ни разу. Они представляют собой изолированную ветвь
кочевой гирканской расы, сосредоточенные вокруг Мааргала, и ненавидят белых
людей запада, как чуму.
В этом месте мы приблизились ближе всего к их краям. С этого момента,
следуя на запад, мы будем удаляться от них. Самое позднее через неделю мы
должны будем оказаться на территории Узеров, которые, как вы говорите,
захватили вашего друга.
— Я надеюсь, что парень еще жив, — вздохнул Брагхан.
— Когда вы нанимали меня в Заморе, я сказал вам, что, боюсь, всё это будет
бесполезным, — сказал Конан. — Если это племя действительно схватило вашего
друга, шансы на то, что он выжил, очень малы. Я предупреждаю вас, для того
чтобы вы не были разочарованы, если мы не найдем его.
— Мы ценим это, старина, — кивнул Вормонд. — Мы знаем, что никто,
кроме тебя, не провел бы нас туда, так, чтобы наши головы до сих пор остались на
наших проклятых шеях.
33
— Пока мы еще не там, — отметил Конан, с загадочным видом закидывая
лук на плечо. — Я видел следы оленей, прежде чем мы разбили лагерь, и сейчас
хочу посмотреть, не смогу ли подстрелить хоть одного из них. Я могу не
вернуться до темноты.
— Ты пойдешь пешком? — задал вопрос Брагхан.
— Да. Если я достану одного, то принесу его ляжку на ужин.
И не говоря больше ни слова, Конан начал спускаться вниз, идя длинными
шагами по пологому склону, пока остальные, молча, смотрели на него.
Когда варвар исчез в большой роще, лежащей у подножия холма, мужчины
повернулись, все еще в молчании, и посмотрели на прислугу, суетившуюся по
своим обычным обязанностям — четыре флегматичных пунтийца и стройный
воин из Кешана, который был личным слугой Конана.
Лагерь со своими выцветшими палатками и стреноженными лошадьми был
единственным признаком жизни в этой земле, настолько обширной и тихой, что
становилось еще страшнее. На юге поднимался непроходимый барьер из гор с
вершинами, покрытыми снегом. Далеко на востоке и западе росли другие, еще
более иззубренные горные гряды.
Между этими барьерами лежал огромный участок складчатой равнины,
изрезанный полосами одиноких пиков и невысокими взгорьями и густо поросший
лесными рощами. Теперь, с наступлением короткого лета, их склоны были
покрыты высокой и сочной травой. Но здесь не паслось, ни единого стада,
охраняемого кочевниками, а большой пик далеко на юго-западе, был, казалось, в
некотором роде молчаливым свидетелем этого факта. Он угрюмо стоял там, как
страж Неизвестного.
— Пойдем в мою палатку, — пригласид Брагхан и быстро повернулся,
заставляя Вормонда следовать за ним. Ни один из них не заметил напряженности,
с которой смотрел на них кешанец. В палатке мужчины сели лицом друг к другу,
вытащили бурдюк с вином и сделали по большому глотку.
— Инольд уже сыграл свою роль, а Конан сделал свою работу, — сказал
Брагхан, — идти с ним сюда было рискованно, но это единственный человек,
который мог спокойно провести нас по Стигии. Просто удивительно, как Конана
уважают среди многих диких племен. Но подобного почитания к нему нет у
иргизов, так что с этого момента киммериец нам не нужен. А это и есть пик,
который описал тот стигиец, я уверен: ведь он называл его таким же самым
наименованием, которое использовал и Конан. Ориентируясь на него, мы сможем
пройти к Готхэну. Мы направимся на запад, постепенно отклоняясь на юг к горе
Эрлика. Нам больше не нужны услуги Конана, как проводника и мы также не
будем нуждаться в них на обратном пути. Мы будем идти назад через Золотые
горы, а позже, пройдя по старому караванному пути мимо пунтийских болот,
через пустыню Харамум направимся прямо домой, а эту дорогу мы сами знаем
лучше, чем он. Теперь же мы должны двигаться по этой глуши, а не ехать через
Стигию. Вопрос заключается в том, как мы избавимся от киммерийца?