Запретный мужчина

— Да, нам хорошо известны связи вашего отца с высшими военными чинами в Ираке. Известно также и то, что ныне господин Островски-старший является совладельцем преуспевающего коммерческого банка. Словом, ваша несговорчивость может дорого стоить и господину Петру Островски, и его компаньонам.

— Круто берете! — высказал свое мнение Саддам.

— Я же говорю, что вам предлагается сотрудничество с фирмой весьма солидной. Подумайте хорошенько. Взвесьте все. Ведь вы — не враг себе и своему отцу. А кроме того, вам наверняка не захочется огорчать госпожу Вихрову, которой придется страдать сразу за двоих: вы — в тюрьме, надолго, а у мужа, крупного военачальника российской армии, — неприятности по службе.

— Ну, теперь, я надеюсь, вы выложили все козыри? — не скрывая раздражения, спросил Островски.

— Можно еще кое-что добавить, но, мне кажется, на сегодня и этого достаточно.

— Да, пожалуй, — согласился Островски. — Если не возражаете, то я хотел бы обсудить некоторые детали нашей сделки.

— С удовольствием!

— А точнее, я хотел бы поставить некоторые условия…

— Слушаю вас! — с готовностью ответил Рехано.

— Первое: суд надо мной должен состояться как можно скорее.

— Это в наших интересах. Вы будете проходить по делу как одиночка, никак не связанный с Манчини. Этакий лопух, прельстившийся на весьма небольшие деньги и не понимавший, во что он вляпался.

— Годится, — согласно кивнул Островски. — И второе. Выход на среднеазиатское сырье вы получите, когда я окажусь за пределами этих мрачных застенков.

— Не разумно, — возразил Рехано. — Пока вы будете отбывать свой срок, пусть и не продолжительный, ваши российские коллеги найдут других партнеров для сбыта. И вы за это время потеряете не только свой вес в наркобизнесе, но и не досчитаетесь нескольких миллионов долларов.

— Хорошо, я свяжу вас с нужными людьми сразу же после суда, если он, разумеется, закончится в мою пользу.

— В этом вы можете не сомневаться, — заверил своего подзащитного Рехано. — Итак, договорились?

— Да, — не слишком оптимистично произнес Островски.

Глава 14

Когда секретарша доложила Херману Гальярдо о том, что его хочет увидеть прокурор Темес, тот усмехнулся и поправил девушку:

— Капитан, капитан Темес. Он, конечно, продвинулся по служебной лестнице благодаря своему рвению, но для меня Темес останется вечным капитаном, никак не выше.

Однако, когда Фернандо Темес вошел в кабинет, Херман встретил его словами:

— Не верю своим глазам! Такое высокопоставленное лицо удостоило своим посещением мой скромный офис!

— Весьма скромный, — также не здороваясь, в тон ему ответил Темес, — такой офис был бы под стать генеральному прокурору… или крупному мафиози, я так думаю.

— Ты умеешь думать? — удивился Херман. — Право, не замечал за тобой этой добродетели.

Темес, не дождавшись приглашения, уселся в кресло.

— Не только думать, но и действовать, — находчиво возразил он Херману, — и вряд ли те действия, которые я намерен вскоре применить к тебе, придутся знаменитому Гальярдо по вкусу.

— Не так уж я и знаменит, — небрежно отозвался Херман. Словесная перепалка начала его утомлять. Он старался не показать, что на самом деле появление Темеса встревожило его. Оно наверняка не случайно. Вид этого типа будил в Хермане неприятные воспоминания. — В конце концов, Херман Гальярдо — не киноактер, не писатель и даже не прокурор, а всего-навсего скромный хозяин целого ряда отелей в Каракасе, компаньон Эстелы ди Сальваторе.

— Да и к тому же наискромнейший делец наркобизнеса, — бросил Темес.

Улыбка моментально слетела с лица Хермана Гальярдо.

— Тебе не откажешь в фантазии, Фернандо Темес; теперь я понимаю, почему тебя повысили в должности. Да, в фантазии и мстительности… Мое существование в этом мире не дает тебе покоя. Ты всю свою жизнь преследуешь меня, как будто тебя втайне гложет зависть. В чем дело, Темес? В чем ты завидуешь мне?

Сказав все это, Херман нахмурился. Он не сумел скрыть своего раздражения. Такое случалось с ним нечасто.

На физиономии Темеса, напротив, разлилось удовольствие. Он почувствовал, что Гальярдо нервничает, и это было ему приятно.

— Я не могу завидовать преступнику, который вот-вот окажется за решеткой. Так что ты не прав, Херман Гальярдо, зависти я к тебе не испытываю. Напротив, мною сейчас владеет чувство сострадания к ближнему. Я пришел, чтобы дать тебе шанс. Возможно, после нашей беседы ты сам захочешь явиться ко мне, в мой куда более скромный кабинет прокурора, с чистосердечным раскаянием.

Херману удалось овладеть собой.

— Видишь ли, Темес, — проговорил он, — я не обладаю такой бурной фантазией, как ты, и, чтобы угодить тебе, не смогу сочинить что-то такое о себе, что могло бы удовлетворить твою мстительную злобу. Я чист, Темес. Чист как стеклышко. И, если ты не возражаешь, моя секретарша сейчас проводит тебя до самых дверей приемной.

С этими словами Херман потянулся рукой к кнопке звонка, которой он обычно вызывал свою секретаршу Майнулиту.

Темес жестом остановил его.

— Ладно, ближе к делу, Гальярдо. Я сейчас объясню тебе причину своего визита.

— С нетерпением слушаю тебя!