Запретный плод

Марс только вздохнул, явно не соглашаясь со мной, но спорить не стал.

Я вернулась на кухню, сияя, словно сверхновая звезда. Макс пришёл в себя, он идёт на поправку, и завтра я его увижу! О большем я и мечтать не могла. Муж не мог не заметить во мне перемену.

- Кто звонил? - настороженно спросил он.

- Да так, с работы, - с небрежным видом ответила я.

- И что же такого хорошего тебе сказали, что ты вся светишься от счастья?

- А это секрет, - в шутливой форме ответила я, не желая больше выдумывать что-то и врать кому бы то ни было.

Мой муж никогда не отличался сильным любопытством, и, если я с первого вопроса не выкладывала ему всю правду, никогда не приставал с расспросами. Это было поистине его бесценным качеством.

Несмотря на все усиливающееся волнение от предстоящей встречи с Максом, этой ночью я спала, как младенец. Возможно, сказалась накопленная усталость и постоянное нервное напряжение в последние дни, которые теперь отступили.

Утром, быстро закинув дочек в садик, сгорая от нетерпения, я давила на педаль газа, мчась по направлению к больнице. Но внутри меня ждали новые трудности - лечащий врач Макса не хотел пускать к нему, ссылаясь на то, что я не являюсь его близким родственником, а ему сейчас нужен покой. Мне едва удалось договориться с ним, пообещав, что я не буду волновать его пациента какими бы то ни было разговорами, лишь поздороваюсь и пожелаю скорейшего выздоровления. В итоге доктор пустил меня к нему, но только не дольше, чем на пять минут.

Пытаясь унять не в меру разогнавшееся сердцебиение, на ватных ногах, я вошла в палату. Макс лежал на больничной постели, его грудь и рука были перебинтованы, на шею надет ортопедический воротник. С замирающим сердцем я подошла ближе. Он был бледен, щеки и подбородок покрылись небольшой щетиной, глаза закрыты. По ровному дыханию я поняла, что он спит. Как же он был красив, даже не смотря на своё положение, все эти бинты и повязки. Бледный цвет лица и щетина нисколько не портили его, скорее наоборот, придавали его брутальной внешности какой-то аристократической утонченности. Он не вызывал у меня жалость, одно лишь восхищение, будто весь этот медицинский антураж был лишь аксессуаром, придающим ему ещё большей значимости в моей жизни. Я взяла стул и села рядом, с любовью разглядывая его лицо. И почему я раньше не замечала, какие у него длинные и невероятно красивые ресницы? Наверное, потому что я никогда раньше не видела, как он спит. Внезапно я ощутила сокрушительный прилив нежности, и не смогла удержать себя от прикосновения к его лицу. Какое счастье, что он жив и идёт на поправку! Теперь я знала абсолютно точно, если бы с ним что-то произошло, я не смогла бы жить. Я бы просто не пережила. Тряхнув головой, чтобы отогнать страшные мысли, я снова принялась разглядывать его лицо. Как жаль, что я не могу остаться рядом, ухаживать за ним и просто поддерживать, пока он не поправится. Да и не только пока поправится, а вообще всегда, всю нашу жизнь. Как было бы здорово просыпаться вместе каждое утро, завтракать, ехать на работу, заниматься какими-то обычными делами, и все это вместе, рядом с ним. Какое же это неземное счастье, просто быть рядом с любимым человеком, иметь возможность прикоснуться к нему в любой момент, когда пожелаешь, и не бояться, что кто-то узнает об этом, осудит или даже причинит вред. Из этих мыслей внезапно меня вырвал врач, без стука заглянувший в палату:

- Вам пора уходить, пять минут уже прошло, - предупредил он, и снова скрылся за дверью.

Я вздохнула, уходить совсем не хотелось, тем более, что я даже не успела поговорить с Максом. Поднявшись со стула, я наклонилась и оставила нежный поцелуй на его губах, едва коснувшись их, чтобы не разбудить. Задержала взгляд на его лице ещё на мгновение, и отправилась к выходу.

Покинув палату, нашла врача, он стоял неподалёку, видимо, желая проконтролировать, чтобы мой визит к его пациенту слишком не затянулся.

- Доктор, могу ли я приехать ещё раз сегодня вечером? - с надеждой обратилась я к нему.

- Лучше не стоит, - ответил врач, - Для него сейчас любые нагрузки и волнения крайне нежелательны. Поэтому одного посещения в день, я думаю, более чем достаточно.

- Доктор, я прошу Вас, - взмолилась я, - Ведь он спал, и я даже не смогла с ним поговорить! Разрешите мне приехать ещё раз, всего на пять минут, не больше!

Врач вздохнул, подозрительно оглядывая меня с ног до головы.

- Простите, а кем Вы ему приходитесь?

Ну конечно, наверняка Инна устроила сцену, когда Макс прогнал её, вот бедный врач и опасается, как бы ещё одна девица не принялась трепать нервы его, не обделенного женским вниманием пациента.

- Я его сестра, - невинно хлопая глазами, соврала я.

Он посмотрел на меня с сомнением, но, к моему счастью, кажется, все-таки поверил.

- Хорошо, приезжайте вечером. Но только на пять минут, не более.

- Спасибо! - благодарно улыбнулась я ему в ответ, и радостно поспешила на выход.