Запретный плод

Проснувшись на следующий день после описанных выше событий, я обнаружила у себя на лице огромный опухший синяк. Идти на работу в таком виде было бы как минимум неуместно, и мне пришлось выпросить у Милы отпуск. С Максом я тоже взяла тайм-аут, ещё не хватало, чтобы он увидел меня с разбитым лицом и отправился выяснять отношения с моим мужем. Ничего хорошего из этого бы точно не вышло, поэтому я, включив железную леди, уверенно отказывала ему во встречах, ссылаясь на необходимость побыть одной. Он просто сходил с ума, звонил каждый день, просил позволить ему приехать ко мне хотя бы ненадолго, но я была непреклонна. Представляю, что он там себе напридумывал. Я даже сквозь телефон чувствовала его напряжение, но сделать с этим ничего не могла. Признаться в том, что мое лицо пострадало, не без его заслуги, это все равно, что развязать войну. Мне итак жертв было достаточно, и я держала оборону. Мое сердце разрывалось на части, с одной стороны от переживаний за душевное состояние Макса, с другой стороны от неизвестности о местонахождении моего мужа. Он так и не объявился дома, и даже ни разу не позвонил. Дети доводили меня до исступления своими вопросами о том, где же их папа, и когда он приедет. Но позвонить ему сама я не решалась, после произошедшего не хватало духу, к тому же, за разбитое лицо жгла обида и злость. Но ещё больше я злилась из-за того, что он ни разу за целый месяц не поинтересовался своими детьми. Если по первому пункту я ещё могла его понять, ведь я на все сто заслужила такое обращение, то по второму его поведение совершенно не укладывалось у меня в голове. Дети ведь ни в чем не виноваты. Неужели он элементарно по ним не скучает? Или его злость на меня настолько сильна, что он готов поступиться своими отцовскими чувствами?

Все эти мысли сводили меня с ума. Время шло, а я ничего не предпринимала.

***

На смену марту пришёл апрель, захватив с собой оглушительное пение птиц по утрам, набухшие на деревьях почки и невероятно сладкий, дурманящий сознание аромат первых весенних цветов в воздухе. Я перестала беспокоиться о молчании со стороны мужа, и, поддавшись влиянию весны, с нетерпением ждала пока с лица сойдут последние следы побоев, чтобы, наконец, увидеться с моим Максом. Месяц разлуки с ним оказался невыносимо долгим, я сходила с ума от невозможности увидеть и прикоснуться к нему. Я подозревала, что он обижен на меня, последнее время звонить он стал реже, и разговаривать более сухо. Но в том, что я быстро верну его расположение, у меня сомнений не было. Я знала, что он сходит по мне с ума, и стоит сделать один звонок, как тут же примчится ко мне.

Так и случилось.

Я позвонила ему в пятницу утром, после того как проводила девочек в детский сад. Через полчаса он был уже возле моего подъезда, ожидая меня на брутальным чёрном BMW X6, что было совершенно на него не похоже. Неужели эта авария так повлияла на него, заставив сделать выбор в пользу более безопасного транспорта? Я села в машину и буквально сразу почувствовала его напряжение. Едва сдержав порыв броситься к нему с объятиями, я вдыхала аромат его такого знакомого и такого притягательного парфюма, от которого кружилась моя голова. Макс уже полностью был в форме, от бледности ни осталось и следа. Гипс и повязки давно сняли, и даже сложно было представить, что этот красивый и дерзкий молодой мужчина ещё совсем недавно беспомощно лежал в больничной палате. Я безумно соскучилась по нему. Все чего мне хотелось, это припасть к его губам, прижаться к нему всем телом, но, я не могла этого сделать, потому что чувствовала, что-то не так. Он сидел, вцепившись обеими руками в руль, и даже не повернул головы в мою сторону, когда я села в машину. Его взгляд был направлен вдаль, сквозь лобовое стекло, и излучал холод. Моя уверенность в том, что я легко смогу вернуть его расположение мгновенно пошатнулась.

- Привет, - неуверенно поздоровалась я, - Новая машина?

Спросила, чтобы хоть как-то завязать разговор.

- Это тачка Марса, - сухо ответил он, опуская приветствие.

Я чувствовала себя неловко, как нашкодивший ребёнок перед родителями, с виноватым взглядом выпрашивающий прощение.

- Ты на меня злишься? - спросила я, коснувшись его руки.

- Злюсь? Нет, - ответил он, усмехнувшись, впервые взглянув на меня. И этот взгляд мне совсем не понравился, - Я просто пытаюсь тебя понять. И не могу.

- Послушай, Макс, я понимаю, что мое поведение могло показаться тебе странным, но поверь, у меня были на то свои причины.

- Странным?! - в его глазах мелькнула ярость, и я буквально вжала голову в плечи, - Ты динамила меня ровно месяц, а теперь звонишь, будто ни в чем не бывало и просишь приехать. Скажи, зачем? Что изменилось? Ты все это время усыпляла бдительность мужа? Или он сегодня свалил в командировку?! Может, объяснишь мне, в чем причина таких перемен?

- Я не динамила тебя! Зачем ты так говоришь? - наш разговор пошёл на повышенных тонах, - Мужа я не видела с того дня, когда он застукал нас в больнице. Он просто уехал и больше не появлялся!

Макс с презрением посмотрел на меня: