Запретный плод для нимфы, или Нимфы против Нагов (СИ)

— Правильное решение! — одобрил дух. — Ставить надо на того, у кого уже преимущество! С такой скоростью и таким отрывом от соперника, белый не может проиграть! Давай белый!!! Давай!!! Зеленый, а ты тоже не плошай! Вот так, молодец! Шустрый ты наш кузнечик! Ох, братьям расскажу! Обзавидуются! Драконьи гонки — это же такая редкость! — счастливым голосом предвкушал дух. — А между тем зеленый стремительно сокращает расстояние между собой и белым! Какой неожиданный поворот! Но и белый тоже, оказывается, не все свои трюки нам до этого показал, очуметь какой вираж! — подражая голосу диктора со стихийных боев, прокомментировал Юз то, как зеленый дракон почти догнал белого, а белый в ответ — под практически прямым углом ушел свечой вверх, при этом практически не снизив скорость. — Вау! Такого я еще не видел! Расскажу братьям, ведь не поверят же! Мамочка природа! Да, мы же немного немало на седьмом небе! Каро, у тебя, что голова кружится? — обеспокоился дух, заметив, как я схватилась за голову, судорожно дыша. — Ой! Здесь же воздух уже разряженный и холодно, наверное! Эй, ты там наверху! Драконище бестолковый! Тут же у тебя нимфа в лапах! Угробишь же!

В этот момент белый дракон, очевидно, решил, что он забрался достаточно высоко в облака, и поэтому теперь вполне может себе позволить горизонтальный полет. В связи с чем, он не сбавляя скорости, под тем же прямым углом, но теперь уже на спине продолжил свой полет. — Ты как? Дышать здесь можешь? — не смотря на то, что несся дракон с бешенной скоростью, он при этом все же умудрился не только задать вопрос, но и взглянуть на меня.

— М-м-ме… — замотала я головой, не в состоянии произнести не слова.

Дракон отреагировал тем, что перевернулся в более удобное для себя положение, то есть со спины на живот, и начал последовательное снижение, но, по-прежнему, не сбавляя скорости. Через какое-то время, решив вероятно, что он уже достаточно снизился и довольно далеко ушел от противника, белый решил на мгновение выглянуть из облаков и сделал он это посредством разворота вокруг своего хвоста, образовав при этом мертвую петлю с очень малым радиусом разворота.

— Ууууу-х, круть! — потрясенно выдохнул дух ветра, который от восхищения даже больше ничего не смог сказать.

— Купился! — ухмыльнулся белый. — Марк сейчас высоко в облаках, и вероятней всего решил, что из свечи я вышел на пузо, в целях экономии времени, как нормальный дракон, а не на спину… эхе-хе-хе! И потому летит сейчас в другую от нас сторону! А мы, кстати, сейчас уже почти над домом ведуньи, так что идем на посадку. И со свойственной ему непосредственностью и, по-видимому, любовью к сложнейшим фигурам пилотажа, спикировал все на той же бешенной скорости носом вниз под абсолютно прямым углом.

— У-у-х! Ещё большая круть! — восхитился дух юго-западного ветра. — Уважаю! Как же я его уважаю, теперь! — исходил комплементами он.

Что же касается меня, то в метрах где-то десяти от земли, приготовившись к тому, что он вряд ли на такой скорости успеет выйти из пике, я в ужасе закрыла глаза.

И, разумеется, он не успел. Вернее из пике-то он вышел, но настолько жестко, что пропахал пузом, пока тормозил, с полкилометра поля (я этого зрелища, к сожалению, не видела, но борозда получилась знатная). И, если вы знакомы с анатомией драконов, то думаю, вы в курсе, что его лапы, между прочим, на пузе вообще-то, вернее даже под пузом, а я у него, если помните, была в лапах…

Однако, на мое счастье, ключевое слово именно «была», потому что когда Эрик понял, что вряд ли успеет мягко выйти из пике, он отшвырнул меня в сторону. И лететь бы мне долго и приземлиться больно, если бы не Юз, который обернув меня небольшим вихрем, мягко поставил на землю. Вернее попытался поставить, но ноги меня не держали, так что следующей была попытка усадить меня на землю, но, как оказалось, и сидеть я тоже не могла, так что фактически получилось, что положил. В общем, как бы вам объяснить мои ощущения и чувства после столь незабываемого полета: объясню одним словом «НИКОГДА». Никогда больше я не допущу подобного издевательства над моей психикой, пережившей из-за бездумной безответственности Эрика кромешный ужас и безнадежное отчаяние! Никогда больше я не позволю подобное надругательство над моим телом, которое теперь мутило и крутило от головокружения и дурноты, и кроме того трясло крупной дрожью от пережитого обморожения и потрясения! Никогда, ну просто никогда, НЕ ПРОЩУ! И если, просто допустить, что даже после того, как Эрик пытался меня сожрать, во мне все еще оставались к нему хоть какие-либо теплые чувства, то во время этого, в прямом смысле слова, умопомрачительного полета они уж точно выветрились!