Запретный поцелуй

Допустим, большую часть ночей он спит в одиночестве. И бывают моменты – теперь, с отъездом его сводной сестры, чаще, чем прежде, – когда его дом напоминает ему роскошную могилу, подобно гробнице фараона. Иногда жизнь оборачивается и таким образом. Погоня за сомнительными посулами любви приносит одни только разочарования.

И все же ее голос продолжал будоражить мысли. «Жизнь ничего не стоит без подобных излишеств».

Можно подумать, что женщина в ее возрасте хоть что-нибудь понимает в жизни! Он презрительно фыркнул, глядя в окно на запыленные улицы, которым сумеречный свет на всем грязном пути придавал неумолимый серый оттенок, особенно в этой части Лондона. Престарелый торговец ягодой в молчании устало тащился домой, волоча голыми, покрытыми ссадинами руками тележку с нераспроданной клубникой. Чуть дальше, под масляным фонарем, стояла уличная шлюха, подыскивая клиента, пока солнце еще не село.

Хотя Джордан вырос в богатой и знатной семье, он повидал немало подобных сцен, особенно с тех пор, как его сочувствующая реформам мачеха вышла замуж за его отца.

Да, любовь была излишеством в гораздо большей степени, чем Эмили… леди Эмма… кто бы она ни была… могла бы себе вообразить. До тех пор, пока лорд Несфилд и леди Данди не приодели ее и не выставили напоказ, она даже никогда не покидала деревни. Что может она знать о непостоянной природе любви, о том, как люди дают обет любить, а потом нарушают его?

Джордан сжал руки в кулаки. Эмили с ее поддразниваниями и кокетством и возвышенными рассуждениями о жизни – наивная глупая простушка. Если она не поостережется, мужчины станут обращаться с ней как с легкомысленной ветреной женщиной, и она попадет в беду.

Если это леди Эмма, ее скомпрометирует какой-нибудь охотник за приданым. А если это переодетая Эмили? Джордан нахмурился. Несфилд ни за что не станет ей помогать, окажись она в беде. Блэкмор не мог понять, зачем Несфилд затеял этот маскарад – или леди Данди, коли на то пошло, которая производила впечатление умной женщины, – но уж явно не затем, чтобы помочь Эмили. Несфилд просто получит от нее, что ему надо, и оставит ее ни с чем. Так что, чего бы она ни собиралась достичь, все было обречено на провал, что бы она ни думала.

Ах, наконец-то они подъехали к «Бруксу». Граф вышел из кареты и поспешил в клуб. «Брукс» был излюбленным местом встречи членов парламента, вигов, и был почти так же стар, как его двойник на другой стороне улицы, «Уайте», объединявший преимущественно тори. Спокойная атмосфера и внушительная обстановка клуба обычно сразу же излечивали его дурное настроение.

К сожалению, только не сегодня. Блэкмор не мог этого понять. Здесь, среди своих здравомыслящих соратников, он непременно должен был расслабиться. Здесь не было, как у Астрамонт, никаких глупо хихикающих дамочек с их бреднями о романтических чувствах.

Но здесь не было также и леди Эммы. Она осталась там, у леди Астрамонт, с Поллоком. Это Поллок терся возле нее, вдыхал ее лавандовый аромат, слушал ее мелодичный голос. Дьявол его побери! И ее тоже!

Лакей принял у него плащ и почтительно сообщил, что лорд Сен-Клер ожидает его в курительной комнате. Блэкмор выругался себе под нос. Он совсем забыл о своей договоренности с Йеном!

Когда граф вошел в курительную, ему потребовалось несколько секунд, чтобы разглядеть виконта сквозь клубы табачного дыма, заполнявшие все помещение. Наконец Джордан заметил друга. Тот сидел в углу под канделябром, свободно развалившись в кресле, и держал в одной руке трубку, а в другой карманные часы. Взглянув в сторону двери, он увидел Джордана и укоризненно постучал пальцем по крышке часов, пока граф подходил к нему.

Джордан уселся в кресло напротив и проворчал:

– Ну вот и я, Йен. Можешь убрать часы и этот скептический взгляд.

С усмешкой Йен захлопнул крышку часов и сунул их в жилетный карман.

– Уже во второй раз, Джордан. Поскольку раньше ты никогда не опаздывал, я могу только предположить, что это преждевременное наступление старости. Если ты не поостережешься, то вскоре начнешь расхаживать в небрежно накинутом сюртуке и разговаривать сам с собой.

– Очень смешно, надо полагать. Вчера я опоздал по вине Поллока. А сегодня просто забыл. Иногда случается, как ты понимаешь. Даже со мной. Последнее время у меня масса забот.

– Должно быть, леди Эмма? – Когда Джордан сердито взглянул на друга, тот добавил: – Ты говорил, что собираешься пойти на званый завтрак к леди Астрамонт, но я не думал, что ты и в самом деле пойдешь. Ты, как и все мы, считал ее слишком занудливой.

Джордан взял манильскую сигару из золоченого ящика, стоявшего на столе, разделявшем их, зажег ее и глубоко затянулся, наполнив легкие успокаивающим дымом.

– Да, верно. Но Эмили Фэрчайлд была там. И я уже говорил тебе, что сделаю все, что от меня зависит, чтобы доказать, что она самозванка.

Затянувшись трубкой, Йен пожал плечами.

– Почему бы просто не написать отцу мисс Фэрчайлд и не спросить у него, где она остановилась в Лондоне? Если он сообщит адрес особняка Несфилда, тогда ты точно узнаешь, что леди Эмма и мисс Фэрчайлд – одно лицо.