Запретный предел (СИ)

Подумав об этом, начальник главного караула, крепкий и жилистый Иртуд неодобрительно покачал головой. Подгорное королевство было в союзе с Империей, а затем и с Ситгаром с незапамятных времён. Конечно, многие старейшины были недовольны политикой ситгарских королей, вынуждавших гномов торговать с остальным цивилизованным миром только через специально созданные таможенные станции. Но недовольство — это одно, а предательский удар в спину — совершенно другое.

Иртуд опять покачал головой и вздохнул. Король Таннил принял такое решение, а совет старейшин его утвердил, хотя и со скрипом. Что ж, каждый должен заниматься своим делом — король решать, а он, Иртуд, наблюдать за главными воротами и, в случае нападения врага, поднять тревогу.

В этот момент Иртуд заметил выползшую из-за поворота гусеницу фургонов. Они находились далеко внизу, но даже с такого расстояния начальник караула понял, что транспорты гномские. Вот кто в них сидит, это другой вопрос. Он дал команду затворить главные ворота, и толстенные двери, обшитые снаружи бронзовыми листами, начали закрываться. Иртуд загнал внутрь всех своих подчинённых, а сам остался снаружи — это было его обязанностью.

Час спустя он увидел, что подъехавшие фургоны принадлежат хирдам Ильмриса и Югоста. А вот и сами командиры наёмников. Иртуд удивился, увидев Ильмриса — здоровяк-гном выглядел исхудавшим и донельзя мрачным. Намётанный глаз военного тут же отметил, что топора у Ильмриса нет — ни в руках, ни на поясе. Странно.

Ильмрис подошёл к начальнику караула и тихо сказал:

— Пропусти.

— Если я правильно помню, ваши хирды должны находиться на поле боя, — Иртуд поправил шлем. — Или вы привезли какую-то ценную добычу?

— Иртуд, ты можешь вспомнить, чтобы гномы нарушили слово? — вопросом на вопрос ответил Ильмрис.

— Не-а, — помотал головой караульщик, но потом помрачнел. — Ты про нападение на северный Ситгар?

— Нет, я про то, что мы нарушили контракт и бежали перед боем по приказу Таннила, — коричневое лицо Ильмриса стало чёрным от ярости. — Я объявил себя обесчещенным. Пропусти.

Иртуд невольно охнул. Он знал Ильмриса уже лет сто пятьдесят и, хотя они не были друзьями, неплохо к нему относился. Услышав, кем тот объявил себя, Иртуд с сожалением подумал, что больше Ильмриса он не увидит.

— Ты же знаешь, что я обязан оповестить… А-а, к демонам всё! Проходи!

Иртуд изо всех сил ударил дверным молотом, и ворота начали разъезжаться в стороны. Из Центрального коридора выглядывали удивлённые караульные, помощник Иртуда даже попытался задать вопрос, но начальник лишь грозно посмотрел на него. Ильмрис, ни на кого не глядя, прошёл внутрь и вскоре скрылся из виду.

— Дурак ты, Иртуд, — сказал Югост. — Сегодня же ты слетишь с начальников патруля в последние тачковозы. Но мне было бы приятно пожать твою мужественную руку.

Гномы обменялись рукопожатиями, затем Югост сказал:

— И меня сослали бы в тачковозы, но я вслед за Ильмрисом объявлю себя обесчещенным. А потом и все наши парни по очереди.

Иртуд изумлённо уставил на командира пехотного хирда.

— Все?

— Все, до единого. Нас заставили стать предателями.

Иртуд посмотрел на свой топор и тихо сказал:

— Чем жить в таком дерьме… Пожалуй, я займу очередь за тобой, а твои парни подождут.

И бросил оружие на камни. Ждать конца оставалось недолго.

А Ильмрис шагал по гладкому полу Центрального коридора, не отвечая на приветствия встречных знакомых. Он не воспользовался услугой скоростной тачки, на которой мог бы быстро добраться до зала Совета, и не потому, что у него не было денег, а потому, что обесчещенный не смел пользоваться любыми благами. Он имел только одно право — умереть.

Показался зал Совета. Личная гвардия короля Таннила в начищенных до блеска кирасах стояла около входа. Ильмрис подошёл к дверям, и гвардейцы заступили ему дорогу.

— Идёт совет, никого не велено допускать.

— Я — обесчещенный, — Ильмрис показал пустые руки.

Гвардейцы переглянулись и расступились. Он вошёл в огромный зал, в середине которого находился большой стол, выточенный из цельного куска малахита. Вокруг стола были расставлены глубокие кресла с высокими спинками — места старейшин. Самое высокое принадлежало королю.

Ильмрис мельком глянул на гвардейцев, стоящих вдоль стен зала, и направился прямиком к Таннилу. Король — гном в самом расцвете сил, но располневший от праздной жизни, нахмурился, увидев вошедшего.

— Кто его сюда пустил? Стража!

— Твоё Величество, это обесчещенный, — послышался голос гвардейца, стоявшего у дверей.

— Вот как? — ухмыльнулся Таннил. — Забавно. Как же ты пробрался? Кто сейчас на страже главных ворот? Всех в тачковозы на самую глубокую разработку. Да-а, Ильмрис, не думал я, что тебе так быстро надоест жизнь.

— А ты вообще, как видно, не думаешь, — Ильмрис смачно харкнул на пол, едва не попав на подол длинного парчового платья Таннила.

— Ну, выскажись напоследок, — разрешил ему король.

Ильмрис обвёл глазами старейшин. Они тоже были виноваты, что поддались на уговоры Таннила.