Запретный предел (СИ)

— Возможно я чего-то не знаю, — начал он. — Возможно, вы все руководствовались чем-то, простым гномам неизвестным. Зато я знаю одно: теперь люди будут уверены, что слово гномов, раньше бывшее твёрже звёздной стали, уже не сто́ит и гнилой деревяшки.

— А что нам до людей? — усмехнулся Таннил.

— Тебе плевать на людей, но почему ты наплевал на наши законы? По твоей прихоти два хирда стали предателями, бросив нанимателей перед боем. Мы взяли деньги, но нарушили контракт. Ты навлёк на головы воинов позор и бесчестье.

— Я — король, и ваша честь принадлежит мне, — Таннил поднялся.

— У тебя чести не больше, чем у прошлогоднего дерьма бизонобыка, — Ильмрис презрительно сморщился. — Я — обесчещенный, вызываю тебя на смертный бой. Выйди и умри, падаль!

— Ну, что ж, вызов сделан, — король усмехнулся и сел на трон. — Оро, иди первым.

Гвардеец, стоявший рядом с троном, вынул топор из ременной петли на поясе и вразвалку пошёл к Ильмрису. Командир хирда огневиков стоял, широко расставив ноги, слегка наклонившись вперёд и выставив перед собой руки. Он не надеялся победить — безоружный, против вооружённого до зубов умелого бойца. Но даже одолев первого гвардейца, придётся схватиться со вторым, затем с третьим, десятым, сотым… Король был вправе выставить против обесчещенного столько солдат, сколько сочтёт нужным — таковы правила. И обесчещенный должен пробиться сквозь ряды защитников, прежде, чем схватиться с королём.

Никогда ещё обесчещенным не удавалось добраться до королей, и Ильмрис не ждал, что у него это получится. Но за воротами стояли Югост и два хирда, поклявшиеся пойти путём командира. Убив хотя бы одного гвардейца, Ильмрис приблизит на шаг победу кого-нибудь из своих парней. Клятый Таннил должен умереть за то, что сотворил с честными воинами.

Гвардеец Оро шёл, держа в опущенной руке топор. Ильмрис приготовился перехватить удар, но гвардеец остановился, обернулся к королю и сказал:

— Да пошёл ты! Ильмрис прав, ты — сволочь.

Лезвие топора зазвенело, ударившись о полированный камень пола. Некоторое время только этот звук и было слышно — такая тишина наступила в зале Совета. А затем из кресла поднялся старейшина Мертир — высохший до костей старик, и надтреснутым голосом громко произнёс:

— Молодец, Оро!

Вслед за Мертиром поднялись сразу трое. Они ничего не сказали, но встали за спиной Ильмриса. Командир хирда огневиков почувствовал, как в нём оживает надежда.

— Кронн, прими вызов! — приказал другому гвардейцу Таннил.

Тот молча повернулся к нему спиной и громко испортил воздух. Таннил побагровел.

— Что вы стоите? Убейте кто-нибудь этого наглеца!

Гвардейцы начали отворачиваться, а те, кто не отвернулся, принялись демонстративно поигрывать топорами, нехорошо поглядывая на короля.

— Ты переступил через всех, Таннил! — сказал Ильмрис. — Ты растоптал нашу гордость ради наживы. По твоему приказу мы разрушили людские города, а ведь Ситгар всегда был нашим надёжным союзником. Ты заставил старейшин одобрить своё решение — тем самым ты унизил их. Быстрая смерть слишком хороша для тебя, но я подарю её тебе, если ты заколешь сам себя.

— Стража! Ко мне! — заорал Таннил и, путаясь в длинном подоле парчового платья, бросился к выходу.

Гвардейцы заступили ему дорогу, и Таннил остановился. Ильмрис подошёл к нему и схватил за горло. Крепкие пальцы воина сжимались, медленно выдавливая жизнь из короля. Таннил вытащил украшенный самоцветами кинжал, но Ильмрис не дал ему воспользоваться оружием, схватившись голой рукой прямо за лезвие. На пол закапала кровь, но командир огневиков не обращал на это внимания — он смотрел в выпученные от удушья глаза Таннила. И когда король обмяк, Ильмрис резким движением руки сломал ему шею. Раздался сухой треск, и в Подгорье не стало властителя.

Брезгливо отбросив труп, Ильмрис тяжко посмотрел на старейшин.

— Вы виноваты, пусть и меньше него. Я оставляю вам жизнь, но поскольку своим поступком вы доказали, что мудрость ваша ушла, отныне вы более не старейшины. Живите, как хотите, но решения принимать вы больше не будете. Вон отсюда!

Старики, как побитые собаки потянулись из зала. Ильмрис посмотрел на Оро.

— Гвардеец, иди к главному входу и впусти Югоста с хирдами, — новый король Подгорья посмотрел на секретаря Совета, лихорадочно записывавшего всё происходящее. — Ты! Объяви о выборах новых старейшин. И пришли ко мне птичников — нужно послать воронов к нашим войскам. Пусть возвращаются в Подгорье.

Глава 18

* * *

Двое суток пролетели, как два часа. Дилль не знал ни минуты отдыха, готовя амуницию, изучая свойства навороченных магических артефактов и впитывая в себя сведения о географии и истории тех мест, куда он собирался отправиться. В промежутках между этими занятиями Дилль не отдыхал и набирался сил, как кто-нибудь мог бы подумать, а фехтовал. А ведь ему казалось, он был готов к походу с той минуты, как только Адельядо сказал «отправляйся».