Запретный район

– Вообще-то, кое-какие сомнения у меня были, – заметил я. – А именно: зачем кому-то похищать одного из старших Деятелей, что это такое было в распоряжении Центра, за чем кто-то мог охотиться и что стоило бы стольких затраченных усилий. И ничего разумного мне тогда в голову не пришло, я просто решил, что недостаточно долго над этим думал.

– Но В ведь мог просто сказать мне, что вы уехали, – рассерженно заявила Зенда. – Почему он не был со мною откровенен? Мне-то ведь совершенно безразлично, что именно произошло. Я делаю свое дело: если кого-то нужно разыскать, я организую поиски, и его находят.

– Да потому, что вы могли начать задавать вопросы. Сами вспомните, как вы отреагировали на мое сообщение, что я просто сбежал. Вы вполне могли бы спросить В, в чем было дело, и все равно считали бы это происшествие очень странным. Вы же и сами заметили, что в Центре происходит нечто странное; вы бы в любом случае рано или поздно это заметили, если бы пригляделись повнимательнее.

Тут мой Деятель снова замолк, застопорился, и я решил, что наступил момент задавать кое-какие конкретно сфокусированные вопросы и вообще заготовить нечто вроде повестки дня. День уже клонился к вечеру. Уж не знаю, какой предлог выдумала Зенда, чтобы так надолго отлучиться из Центра, но надолго его не хватит.

– Хорошо, – сказал я. – Есть три вопроса, которые требуют ответов. Почему вы сбежали? Почему они вас ищут? Быстро отвечайте, Элкленд! – Мне не хотелось подталкивать пожилого человека, поскольку он выглядел совершенно больным, да я и без того знал, что он дошел до ручки. Однако, с другой стороны, мне необходимо было это сделать по точно тем же причинам. Прошло почти пять часов с того момента, когда мы покинули крышу Стабильного, и снаружи уже темнело. Если я не закончу работу, которую меня попросили сделать, мне нужно узнать, что еще должно теперь произойти, и узнать очень быстро.

– Это только два вопроса, – раздался приглушенный голос из ящика стола. – Болван!

– Заткнись и выключись, – предложил ему я. – В любом порядке.

– А какой третий вопрос? – спросил Элкленд.

– Потом, позднее, – ответил я.

– Он его еще не придумал, – пропищал «КлопИзуч»™. – Он просто старается выглядеть очень умным.

Я встал, выдвинул ящик и выключил устройство, стукнув по нему рукой, но не слишком сильно, чтобы его не разбить. Оно все же иногда бывает полезно, а еще более важно то, что я хочу, чтобы оно пребывало в полном рабочем состоянии, когда наконец будет вышвырнуто из окна.

Гораздо позже я сообразил, что нужно было задать четыре вопроса. Если бы я понял это уже тогда, все произошло бы иначе. Но я не понял.

– Ну, хорошо, – сказал Элкленд. – Почему я сбежал? Я сбежал, потому что больше не мог смотреть сквозь пальцы на то, что уже в течение многих лет происходит в Центре. Зенда, вы слыхали про наркотик под названием «прилеж»?

Мы оба про него слыхали. Некоторые Действующие Деятели, самые до отвращения, до тошноты прилежные-прилежные, этакие молодые волки породы «я-все-могу-и-сделаю-любой-ценой», готовые зубами и когтями карабкаться вверх по служебной лестнице, вроде как время от времени пользуются этой дрянью. Она, конечно, считается незаконной, но что нынче законно?

– Да, – ответила она пренебрежительно. – Как считается, это средство делает человека более прилежным и старательным.

Я улыбнулся. Зенда не любит врать, никогда не врет.

– Действительно делает, – грустно подтвердил Элкленд. – Ненамного и ненадолго, но делает. Оно уже довольно давно известно, и кое-кто из тех, кто достиг высших постов в Центре, употребляет его всю жизнь. Именно оно вознесло их туда, где они сейчас сидят. Это теперь нечто вроде внутреннего круга, закрытая группа, сеть людей, которые им пользуются и контролируют его распространение, выделяя его тем, кому хотят помочь добиться успеха. Центр сегодня уже больше не та контора, где людей выдвигают на повышение только на основании их реальных заслуг. И, боюсь, уже давно таковой не является.

Я не слишком удивился, услышав это, но видел, что Зенда была буквально потрясена. Она не то чтобы наивна, не совсем так, просто сосредоточена на своих делах. Она здорово потрудилась, чтобы попасть в Центр, и, подобно большинству таких же успешных, гордится своими способностями и достижениями. Я понимал также, что ей потребуется определенное время, чтобы усвоить эту новую картинку, осознать, как этот Район теперь работает, управляемый из-за кулис. Интересно, как это на нее подействует? Наверняка ведь она уже никогда не будет прежней – такой, как раньше.

– Но ситуация на самом деле еще хуже, – продолжал Элкленд, теперь более горячо. – И когда я понял, как у нас теперь все работает, то в конце концов решил, что с меня довольно. Почему одни люди работают прилежнее, чем другие? Что заставляет некоторых так отчаянно добиваться успеха? Частично дело в образе мысли, но свою роль играет и физиология, химия. Прилеж изготавливают из особого экстракта на основе вытяжки из человеческого мозга.