Запутанная планета (СИ)

Дел и правда накопилось чёрт-те сколько: управлять лодкой, восстанавливаться, обдумать ситуацию.

Глава 17

Ривер хлопала в ладоши от радости, что её приборчик пригодился — Доктор принял облик Ныкатиса, скопировав и кривой нос, и гнусавый голос, и замызганную сутану с цветными пятнами на животе и рукавах. Надел чепец, длинные бурые «уши» которого были словно обгрызены, «шмудли-дудли маскировщик» засунул в потрёпанную кожаную суму, повесил через плечо.

Пробраться в часовню, где держат Клару, убедить заговорщиков отпустить пленницу и быстрее везти к ТАРДИС. В каком бы состоянии ни находилась старушка, ТТ-щит она выставит, не даст ракноссам сожрать пилота и пассажира. А там разберёмся, как её материализовать или наоборот.

На главном экране проносилась феерия огней: светились башни в виде рогов антилопы и парусов, башни, похожие на острые ракушки, и тройные, заплетённые косицей. Их огибали пневмотрубы, мерцающие оранжевыми кольцами; на воздушных площадях танцевали фонтаны высотой до десяти метров.

Скоро всё это исчезнет, как не было.

Интересно — что если не дать ракноссам сожрать иллинойцев? Нарушится баланс сил, Императрица не сделает своей последней кладки, из неё на месте пылевого облака не образуется Земля?

Джон поднял шарик, который выкатился с ближайшего переполненного стеллажа. Внутри прокручивалось впечатление: ТАРДИС только села на аллею Небесных Палат, и Доктор выглядывает из дверей, оценивая обстановку.

За кораллами на холмике шумит детская площадка. Карусель, горки, качели — всё опутывает разноцветная паутина; между ними бежит карапуз лет трёх и кидает новые нити из игрушки-полумесяца. Мамаша не поспевает за сорванцом, приподняв пышное платье, спотыкается о тенёта.

Игрушка выпускает зелёную ленточку, малыш радуется, кружится, ведя её по воздуху — и обматывается с ног до головы, падает, собирая на себя паутинки. Скоро уже пёстрый ком катится с холма, он подпрыгивает и хохочет, а следом бежит мамаша, причитает, но тоже смеётся…

Джон накрыл ладонью шарик, поскорее убрал под консоль.

Десятый Доктор думал, что не спас Галлифрей, а уничтожил родную планету. Тогда он вспоминал и пересчитывал детей, которых пришлось убить. Не придётся ли и сюда возвращаться с костяными счётами?..

Гибель Палат свершилась давным-давно. Записано, не вымарать. Так же, как вулкан неминуемо накрыл Помпеи, — иллинойцы не уйдут от ракноссов.

Почему же настолько отвратительно на душе? Пол покрылся густыми чёрными лужами, ноги прилипают.

— Эй, сладкий, хватит мрачных мыслей, — упрекнула Ривер. — Посмотри, зал в смоле, не пройти. Может, приберёшься?

Едва добравшись до консоли, он погрузил руки по запястья в голубые кристаллы Интуитивной панели. Справа, возле лифта, появилась прозрачная ладонь. Джон принялся аккуратно подметать ею пол, старательно обходя шарики; парочку задел, и они безвозвратно исчезли.

Ладонь стирала смолу, осколки стекла, обрывки газеты и кругляш от противогаза. Смахнула ненужные больше диски с рабочего стола, белый измазанный скафандр в углу. Когда чисто, и думать проще.

Включилась внутренняя связь:

— Куда ты намерен девать шпиона? — поинтересовался Рассилон. — Надеюсь, не собираешься тащить с собой, чтобы любой встречный мог вас сравнить?

— Надо его скинуть вниз, нечего время тратить, — предложила Ривер. — Каждая секунда на счету, когда приземляться и перекладывать? К тому же его сразу кто-нибудь заметит, кинет фото в местную сеть — и мы пропали.

Закончив уборку, Джон увеличил на экране изображение ближайшей по курсу башни: площадка на узкой вершине была длиной в четыре шага. Указал на неё:

— Могу попытаться оставить иллинойца там, хотя… Упадёт, после гипноза-то. Но никто не скажет, будто мы не дали ему шансов.

Ривер кивнула, Рассилон пробурчал одобрительно. Чтобы запустить расчёт силы, с которой нужно швырнуть тело, Джон собрал шарики «расстояние до башни», «скорость лодки» и «вес иллинойца». Судя по семи красным лампочкам на Механической панели, свободных конвейеров в Цехе Мышления нет, придётся прерывать мысль «каких богов станет звать Ныкатис, очутившись на четырёхсотметровой высоте без распылителя».

Слева вдруг зашуршали двери. Кто сейчас может бродить в области Снов? Ривер рядом, с бластером наготове, Рассилон в Одиннадцатой пирамиде. Опять ангел?..

Распахнутые створки выпустили густое розовое облако. Из него выплыла длинноволосая блондинка с большими чувственными губами, кольцом в носу; на дырявых джинсах болталась дюжина цепей. Она сверкнула серыми, волчьими глазами, и потребовала:

— Не смей обрекать на смерть разумное существо! Оставь его в лодке.

Ривер спрятала за спину бластер, невинно улыбаясь, помахала ресницами.

— Вы заснули, доходяги? — раздражённо прозвучало по переговорнику. — Кого ещё там принесло?

Джон склонился к микрофону и уголком рта прошептал:

— Человечность.

— Носки Омеги! Опять.

Башня с удобной площадкой пролетела мимо, на экране за шпилями уже зеленело пятно Дворцового парка. Ныкатиса лучше устроить на дне лодки, чтобы не мешался; вернувшись к рычагам, Джон с затаённой надеждой взглянул на Человечность.