Заражённые. Побег в неизвестность

Преподаватели радовались, когда наша группа выпускалась. Изрядно мы им нервы подпортили. Они к нам на занятия с пузырьками успокоительного ходили. Дело даже не в том, что наша дисциплина оставляла желать лучшего, с этим они смирились на втором курсе, когда поняли, что нас только могила исправит. Да и то, не всех! Тут дело было в том, что мы постоянно спорили. С преподавателями и между собой. Каждый пытался показать, что он знает и как это можно применить. Ну да ладно, это выбор Ви, не нам её судить.

Ближе к вечеру мы начали расходиться. Многие пошли обратно в общежитие, чтобы завтра с утра отправиться домой. А мы с Дэвидом пошли к стоянке. У друга была своя машина. Старенькая. Но своя! Да и он частенько менял в ней детали, так что теперь она могла дать фору любой из новых машин.

Мы с Дэвидом не только одногруппники и друзья, мы с ним соседи. Так что с самого детства мы всегда находились рядом. Помогали друг другу. Иногда я даже притворялась его девушкой, чтобы тот мог отшить даму, которая была слишком прилипчивой. Ах да, забыла сказать, мой друг тот ещё бабник. С такой-то внешностью! Высокий, подтянутый и смуглый. Лицо с правильными и очень мужественными чертами, нос настоящего аристократа, с небольшой горбинкой, пухлые широкие губы и конечно же глаза. Он немного лупоглазый, а цвет радужки был светло-коричневым, практически жёлтым. Добавить его ослепительную широкую улыбку и неаккуратно уложенные волосы чёрного цвета – вуаля, покоритель сердец готов!

На меня его внешность и харизма не действовали, иммунитет дело такое. А вот остальные… Помню, даже Рози как-то повелась. Получила потом ведро ледяной воды на голову – от меня, а Дэвид добавил шуточками. И все, подругу попустило.

– Рада, что возвращаешься в Роувер? – спросил друг, когда мы только отъехали от кафе.

Роувер. Город, в котором я выросла. Небольшой, но очень уютный. Жизнь там идёт совершенно не так как во Флагосе. Слишком спокойно, радостно и тихо. Прекрасно для того, чтобы провести старость. А вот для молодого поколения – это могила. Делать там особо нечего. Работы тоже мало. А та, которая есть, рассчитана больше для подработок.

– Нет. Знаешь же, что я там не смогу начать своё дело. Все ходят к вам. А забирать ваш хлеб я не собираюсь.

– А ты думаешь у тебя бы получилось? – ехидно поинтересовался он. Зараза! Но любимая и дорогая.

– Нет. В том-то и суть. Открой я свою лавку, ко мне бы пошли только те, кто хорошо знаком с моей семьёй. А ты сам знаешь, таких во всем Роувере мало.

Мы с тётей, несмотря на то, что достаточно родовиты, имеем отвратный характер. Всегда и во всем ищем выгоду. Проникаем в мозг к собеседнику и склоняем его к нужному нам ответу. Манипуляторы мы, вот кто. Да и я ещё абсолютно не переношу ложь и подхалимство. Короче, прекрасные качества для того, чтобы вас больше ненавидели. Но при этом нас с тётей уважают. Точнее её. Меня-то пока не за что.

Она у меня доктор. Высшего порядка. В основном проводит очень тонкие операции. Пересадка костного мозга, нервных клеток и прочего. Вот в городе к ней и обращаются за советом.

– Тут ты права. С тобой, чтобы начать нормально общаться, и жизни мало! – он широко улыбнулся и показал мне язык.

Кстати, если кто думает, как это он выпил и за руль сел? Спешу обрадовать, Дэвид не пьёт. У него страшная аллергия на алкоголь. Угу. Похмелье называется. Которое не только терзает его голову, но и желудок с кишечником.

Дом встретил меня тишиной. Жили мы в небольшом двухэтажном поместье. Для комфортной жизни здесь есть все и даже больше. Кухня, гостиная, столовая, библиотека, два кабинета – мой и тёти. Две наши спальни и две гостевые. Ну и конечно же ванные комнаты. Их пять. По одной в спальне и одна на первом этаже. Чтобы гости, если такие появлялись, не плутали по второму этажу.

Само поместье из белого камня, а внутри все в коричневых тонах. Исключением являлись ванные и моя комната с кабинетом. Несмотря на то, что коричневый – универсальный цвет, он мне не нравился. Ни на себе, ни в доме. Однако против тёти не попрёшь. Скажет, чтобы я покупала собственный дом и уже там решала, что и какого цвета будет. Идея, в общем-то, хорошая, но бросать единственную родственницу – не хочется.

– Тётя, ты дома? – входя в дом громко спросила я.

– Йорик? Ты пришла! Поздравляю тебя, родная! – Она, вся в муке, кинулась меня обнимать. Не знаю, что удивило больше. То, что она вспомнила, как звала меня в детстве или то, что была в муке. Насколько я знаю, тётя за всю жизнь приготовила только несколько тостов и одну яичницу. Ни то, ни то – есть было нельзя. Тосты она попросту спалила. А яичница…знаете, иногда мне кажется, что тётя не видит различия между щепоткой соли и всей солонкой!

– Ну я же просила не называть меня так, – буркнула я и обняла тетю. – Спасибо за поздравления. А чего ты вся в муке?

Она отодвинулась от меня и блеснула глазками. Мол, узнаешь ещё. Не время пока! И скрылась. Я услышала, как хлопнула дверь в кухне. А это значит, что в ближайшее время туда даже нос сунуть нельзя. Надеюсь, она там ничего не спалит.